– Мне весьма жаль, Кресси! – сказала леди Денвилл.
Однако мисс Стейвли с беспечностью, которую миссис Клифф сочла весьма непристойной для любящей внучки, заверила крестную: хотя волнение, вызванное встречей с прежней союзницей, а теперь неприятелем, имело немного нежелательные последствия для самочувствия ее светлости, леди Стейвли осталась весьма довольна вечером.
– Так оно и есть, – кивнув головой, согласился сэр Бонами. – Помнится, к тому времени, как подали телячьи уши, никто не сумел добиться решающего перевеса. И тогда леди Стейвли удалось перехватить инициативу. Надо признать, у вашей бабушки хорошая память, мисс Стейвли. – Его живот затрясся от громогласного хохота. – Несмотря на всю свою бдительность, Мария Дерсингхем угодила-таки в расставленную для нее ловушку… Между прочим, миледи, ваш повар подавал к телячьим ушам отменный итальянский соус.
Леди Денвилл выразила всеобщее любопытство, откровенно поинтересовавшись:
– А что такое было сказано, когда подавали телячьи уши, Бонами?
– Я не из тех, кто любит позлословить, миледи, – отрицательно покачав головой, ответил джентльмен. – Лорд Денвилл! Пожалуй, я возьму еще кусочек пирога и ломтик ветчины.
Весьма вольно интерпретируя просьбу гостя, Кит положил ему в тарелку большой кусок пирога и полдюжины ломтей ветчины. Миссис Клифф, которая не уставала удивляться аппетиту сэра Бонами, изумленно посмотрела на свою золовку. Ее светлость строго заметила, что фрукты и бисквит (ежели он сильно проголодался) – вполне достойная трапеза среди дня. Под конец леди Денвилл сообщила, что днем вообще крайне редко полдничает.
– Однако вам не обязательно идти на столь сильные жертвы, – произнес сэр Бонами, бледнея при мысли, на какие лишения обрекает себя его старинная приятельница.
– Если бы вы не объедались долгие годы, то для поддержания сил вам необходима была бы такая же малость, как и мне, – ответила графиня.
Ее брат, с большим осуждением слушавший столь откровенную беседу на щекотливую тему, бросил хмурый взгляд на сестру и круто сменил направление разговора, выразив надежду, что хворь кормилицы Пиннер не особо серьезная.
– Надеюсь, ничего заразного?
– Легкое недомогание, – ответила графиня.
– Как вы можете быть уверенной, что болезнь не заразна? – воскликнула миссис Клифф. – С вашей стороны очень опрометчиво навещать больную! Лучше бы вы этого не делали!
– Ерунда, Эмма! У старушки просто живот разболелся.
Казалось, услышанное несколько уняло страхи миссис Клифф.
Лицо же графини приобрело выражение легкой мечтательности. При виде этого недобрые предчувствия посетили ее сына. Кит хорошо знал, что его матушка никогда не бывает столь безмятежной, как в минуты измышления очередного коварного плана. Внутренне он весь сжался. Кит хотел заглянуть ей в глаза, однако маменька пристально взирала на Кресси, которая, закончив есть, спокойно сидела, сложив руки на коленях.