— Блин, парни, это совсем не нужно.
Начальник охраны, имя которого я опять забыл, нависает над ней, сжимая винтовку.
— Вы в порядке? Столкнулись с зомби?
— Всё нормально.
— Россо приказал охранять вас 24 часа. Почему вы продолжаете это делать?
— Потому что мы пытаемся заставить их вспомнить, что они люди. Толпа мужиков, тычущих в них оружием, не поможет. Я все время говорю Рози, но он…
— Джули, — солдат наклоняется и повторяет вопрос жестче. — Вы встречались с зомби?
Оно начинается на «Э»…
Джули выходит из машины и бросает через плечо сумку с принадлежностями для рисования.
— Да, майор, я встретила несколько мертвых. Я остановилась и поболтала с ними около минуты, они смотрели на меня, как потерявшиеся дети. Я сказала им, чтобы они продолжали бороться и ушли с моей дороги.
Она машет стоящему на другой стороне улицы испещренному пулевыми отверстиями бунгало, в котором отсутствуют дверь и окна.
— Привет, Б!
Изнутри раздается стон.
— Я говорю об агрессивных, — подчеркнуто терпеливо говорит майор. — О совсем мертвых.
— Нет, сэр. Я не сталкивалась ни с «совсем мертвыми», ни с Костями, ни с бандитами, ни с Поджигателями. Меня тронуло ваше беспокойство, но со мной все в порядке.
Он кивает одному из своих людей.
— Проверь багажник. Иногда они прячутся там. Джули встает спиной к двери и отмахивается от него.
— Ты смотришь слишком много фильмов ужасов, Эван.
Вот. Я хватаю его и запираю в своем хранилище, прежде чем оно снова ускользнет. Эван Кёнерли. Мускулистые руки. Рябое загорелое лицо. Кажется, ему нравится делать вид, что он все еще состоит в армии. Эван.
— Когда вы закончите обыскивать мою бедную машинку, — добавляет Джули. — Не могли бы вы захватить для меня эти банки с краской? О, и остерегайтесь журнального столика в багажнике, он может быть опасен.
Она поворачивается к солдатам спиной и, наконец, видит меня. Её раздражение сменяется улыбкой. Мне нравится наблюдать, как она переходит от их мира к нашему. Как будто наступает весенняя оттепель.
— Привет, Р.
— Привет, Джули.
— Как тут у нас дела?
Она бросает сумку с кистями и валиками и осматривает отверстие в стене, а потом начинает крутиться, пытаясь найти признаки прогресса. Её не было весь день. Она прочесывала окрестности в поисках еды и предметов домашнего обихода, — теперь весь мир как распродажа, — а я был здесь, старательно ничего не сделав.
Она смотрит на мою правую руку с фиолетовыми пальцами и сочувствующе улыбается.
— Всё еще возникают проблемы?
Я щелкаю суставами пальцев.
— Окоченение.
— Два месяца назад ты даже дышать не умел, поэтому я считаю, что ты очень хорошо справляешься.