Великий князь Иван Молодой редко выбирался на охоту: зверя жалел. Однажды убил вепря. Того подняли, когда он рылся в корягах дуба. Князь успел отскочить, но вепрь, выставив клыкастую голову, помчался на него. Князь выставил копье, и вепрь напоролся на него…
Молодой великий князь не испытывал охотничьего азарта. На охоте он мог размышлять о разном.
Вспомнился вчерашний разговор с отцом о письме Касима…
За спиной князя Ивана затаился Санька. Он настороженно смотрел в ту сторону, откуда ждали появления оленя. Слушал, не затрещит ли сухостой под его копытом.
Но из леса неожиданно и бесшумно вышла олениха. К ее боку жался олененок. Она глядела туда, где затаились князь и Санька. Печальный взгляд и красивая голова, чуть отброшенная назад.
Князь Иван опустил лук, отступил, и олениха вместе с детенышем медленно прошла в чащу…
После охоты Санька посмел спросить:
- Почто не стрелял?
- Ужели не разглядел, что она мать?
И тогда Санька вспомнил, как однажды на охоте он подстрелил зайца, и тот, подранок, плакал, как малый ребенок…
К ночи небо обложили тучи и начался грозовой дождь. Князь Иван не велел жечь свечи и, усевшись на лавке, смотрел в темноту. Спать не хотелось. То и дело небо разрывали ослепительные вспышки, сотрясали раскаты грома.
Мысли унесли великого молодого князя в прошлое. К Москве подступила орда. Она нагрянула внезапно, когда государь еще не собрал полки. Тревожно бил набат, и слышались крики ордынцев.
Осада была недолгой. Татары как набежали, так и ушли, разграбив Подмосковье и сжегши посад…
Вспомнив этот случай, молодой князь припомнил слова отца, что начинать войну с ордой Ахмата он остерегается, много крови на Руси прольется. Иван Молодой даже думал, что отец согласился платить орде дань, только бы избежать нашествия татар.
Пройдет время, и великий князь Иван Молодой вспомнит эти свои размышления, когда хан Золотой Орды Ахмат пойдет на Москву…
Гроза уходила на юг. Все реже блистала молния, и затихали раскаты грома. Скинув сапоги и сняв рубаху, молодой великий князь, разбросав по широкой лавке медвежью шкуру, улегся. В дреме на ум пришла великая княгиня Мария. Мать радовалась, когда отец, государь Иван Третий, назвал сына Ивана молодым великим князем. Она понимала, что муж тем самым заявляет: никто из его братьев никогда не посягнет после него на московское великое княжение…
И снова сквозь сон молодой великий князь Иван подумал о просьбе Касима. Если не пойдут московские полки на Казань, Касима казнят и может случиться худшее, усилится Орда…
Бояре съезжались на Думу, еще не ведая, зачем званы. Разве только князь Даниил Холмский догадывался, ибо накануне Иван Третий говорил ему о просьбе Касима.