– Пей, бес, пей святую воду!
Он поднес стакан к губам Лизы. Она с жадностью выпила. Осушила стакан до дна. Затем дело приняло и вовсе страшный оборот. Мы возобновили молитвы, а с Лизой стала происходить поразительная перемена. Теперь она криком кричала, слов было не разобрать. Плевалась в нас, потом ее вырвало зеленой желчью. Я должен был подтирать за ней. Якоб дал еще святой воды. После святой воды бес еще громче подал голос, и Лиза силилась его вытолкнуть из себя. Она рвалась из ремней так, что до крови изранила себе руки и лодыжки. Бес, засевший в ней, рычал на нас. В ее глазах виден был страх. Больше всех она боялась Якоба. Рыдала и кричала, чтобы он ее не забирал в ад. У нее начались судороги, она до крови искусала себе язык. Крови вытекло много, и мы засунули ей в рот тряпку. Раздвинули ей челюсти, чтобы она не кусалась. От этого она еще больше бесновалась, так что Карл Эмиль, Рейкендорф и Самуэль вынуждены были усесться на нее, чтобы удерживать ее тело. Якоб обратился ко мне. Сказал, что бес вот-вот выйдет. Как человек неопытный, я должен покинуть помещение, так как бес может перекинуться от Лизы на меня. Тогда я сам стану одержимым ее бесом и он пожрет меня. Он велел мне выпить святой воды, перекрестил и прочел молитву, прежде чем отослать прочь.
И вот я один сижу в общей спальне. В полутьме. В самой глубине подвала. И пишу. Мне все еще слышны ее крики, но я пишу. Она визжит, как собака, которую бьют. В коридоре несколько курсистов и преподавателей успокаивают друг друга. Все охвачены страхом. Мне кажется, меня сейчас вырвет, как Лизу. Голова идет кругом. Слова не даются. Трудно складывать. Это пугает. Боюсь бесов. Неужели в наше время – бесы? Скорей отправить Вам, г-н Месмер, это сообщение, пока не поздно! Поздно!..
Увидев, что дальше пошли пустые страницы, Томас перевернул несколько, чтобы дочитать отчет до конца. Однако из него нельзя было узнать, чем закончился сеанс экзорцизма для Лизы или что сталось с Беньямином. Отчет завершался, как увидел Томас, многословными излияниями во славу Господа «Избранников Божиих», возглавляемых Якобом, которого Беньямин называл здесь не иначе как «пастырь» и «великий Учитель».
Томас положил бумаги на стоявший рядом незанятый стул. У него осталось впечатление, что Якоб решил передать через Беньямина некое послание своему отцу. Показать тому власть, которую он приобрел над людьми. Хвалы, воздаваемые ему Беньямином, свидетельствовали о том, что он победил отца в духовной борьбе за человека, находившегося у того на службе, сделав его своим покорным слугой. Если так, это уже выходило за границы здравого смысла. Но в таком случае каков был ответ Фердинанда Месмера? Ведь после этого много чего произошло: пожар, исчезновение «Избранников Божиих», исчезновение самого Якоба и, наконец, деловой успех Фердинанда Месмера, который, как выяснилось, зависит от подписи сына. Но главный вопрос, который интересовал Томаса, – почему Фердинанд Месмер посвятил его во всю эту историю? Мысль, что он стал пешкой в игре Месмера, Томасу совсем не нравилась, и сейчас для него было главным не столько разыскать Якоба, сколько выяснить, что же случилось с его предшественником. Нужно было непременно увидеться с Беньямином Клаусеном.