Интерлюдия. Последнее лето Форсайта (Голсуорси) - страница 25

With the wisdom of a long life old Jolyon did not speak.Умудрённый долгою жизнью, старый Джолион молчал.
Even grief sobbed itself out in time; only Time was good for sorrow - Time who saw the passing of each mood, each emotion in turn; Time the layer-to-rest.Даже большое горе выплачется со временем -только время залечит печаль, Время - великий целитель.
There came into his mind the words:На ум ему пришли слова:
'As panteth the hart after cooling streams'- but they were of no use to him."Как лань желает к потокам воды", но он не знал, зачем они ему.
Then, conscious of a scent of violets, he knew she was drying her eyes.Потом, уловив запах фиалок, он понял, что она вытирает глаза.
He put his chin forward, pressed his moustache against her forehead, and felt her shake with a quivering of her whole body, as of a tree which shakes itself free of raindrops.Он выдвинул подбородок, прижался усами к её лбу и почувствовал, что она вздрогнула всем телом, как дерево, когда стряхивает с ветвей дождевые капли.
She put his hand to her lips, as if saying:Она поднесла его руку к губам, словно говоря:
"All over now!"Все прошло.
Forgive me!"Простите меня!"
The kiss filled him with a strange comfort; he led her back to where she had been so upset.От поцелуя ему почему-то стало легче; он повёл её назад к роялю.
And the dog Balthasar, following, laid the bone of one of the cutlets they had eaten at their feet.И пёс Балтазар пошёл следом и положил к их ногам кость от одной из съеденных ими котлет.
Anxious to obliterate the memory of that emotion, he could think of nothing better than china; and moving with her slowly from cabinet to cabinet, he kept taking up bits of Dresden and Lowestoft and Chelsea, turning them round and round with his thin, veined hands, whose skin, faintly freckled, had such an aged look.Желая как можно скорее сгладить память об этой минуте, он не мог придумать ничего лучше фарфора; и, переходя с ней от одного шкафчика к другому, он вынимал образцы изделий Дрездена, Лоустофта и Челси и поворачивал их в тонких жилистых руках, кожа на которых, покрытая редкими веснушками, выглядела очень старой.
"I bought this at Jobson's," he would say; "cost me thirty pounds.- Вот это я купил у Джобсона, - говорил он, -заплатил тридцать фунтов.
It's very old.Очень старая.
That dog leaves his bones all over the place.Везде эта собака раскидывает кости!
This old 'ship-bowl' I picked up at the sale when that precious rip, the Marquis, came to grief.Этот старый бокал мне попался на аукционе, когда достукался распутник маркиз.