Кивнув фабриканту оставаться на месте, Воронцов поспешил к лестнице на четвертый этаж, в кабинет к полковнику Марчуку.
– А, Воронцов, неужели? – в отличие от своих подопечных полковник до сих пор имел железную привычку приходить на работу в форме. И армейскую заправку он так и не потерял, Лёня не удивился бы, если бы узнал, что дома полковник до сих пор питается перловой кашей с тушенкой из госзапасов. – Мне только что звонили из прокуратуры. Ты когда им дело Колчаганова передашь?
Лёня с трудом сдержал вздох отчаяния. Бизнесмена Колчаганова два месяца назад похитили какие-то бандиты, его жена послушно заплатила выкуп, однако когда похитителей схватили при передаче, самого бизнесмена с ними не оказалось. Где он, бандиты говорить отказывались. Единственной зацепкой оказалось фото на мобильном телефоне одного из похитителей, где был виден сам Колчаганов с аккуратной дыркой посреди лба, лежащий в каком-то сарае.
– Так его закрыть сначала надо. Труп ведь так и не нашли – а раз нет трупа, то нет и дела.
– Ну так и в чем дело?
– Не могу я его закрыть. Адвокат жены говорит, пока труп не найдем, они не успокоятся.
– Так значит найди мне этот чертов труп!
– Где я вам его найду? Я же не ясновидящий! Похитители молчат, тоже дорогих адвокатов себе понабирали и сидят довольные. Получат по двойке – а потом на волю, выкуп прогуливать.
– Короче так, Воронцов, мне наплевать, как ты найдешь этот труп. Хоть всю область самолично перерой! Но чтобы максимум через неделю был покойник, ты меня понял?
Лёня буркнул про себя что-то вроде согласия, но полковнику этого показалось мало:
– Я не расслышал, капитан!
– Понял, товарищ полковник.
– Свободен.
Вернувшись из кабинета, Лёня уставился в мокрую морду Рыбкина – настроение ластиться и выпрашивать милостыню у него на сегодня пропало, поэтому он, взяв с фабриканта подписку о невыезде, выписал ему пропуск и отправил восвояси.
Весь оставшийся день он перечитывал дело Колчаганова, пытаясь найти в нем зацепку на возможное местонахождение похищенного, но в голову так и не приходили нужные мысли.
За час до окончания рабочего дня к нему опять ворвался Смирнов:
– Эй, Воронцов, тут у Лешки из нашего отдела дочка родилась. Прикинь, второго февраля в два часа две минуты – вот это, называется, повезло. Мы тут собираем, кто сколько может.
Воронцов похлопал по карманам и вытащил из одного монету:
– Ну, раз такое дело, вот вам два рубля. Как раз подходит.
Смирнов нахмурился, затем понял, что Лёня не шутит, и отошел от стола:
– Зря ты так, Воронцов. У нас работа рискованная, случись что, никто тебе даже цветочки в больницу не принесет. За друзей держаться надо.