Заперта! Насколько я знал, в дядином доме входные двери не запирались никогда. Однажды я спросил, неужели он не боится воров, и дядя ответил: «Пусть приходят. Все, что стоило бы украсть, у меня уже давно отняли».
За моей спиной раздавался топот Руперта, и я бросился к заднему крыльцу – к сетчатой двери, ведущей в кухню. Но и там тоже было закрыто! В отчаянии я замолотил кулаками по косяку, потом прижался лицом к сетке. В шести дюймах от двери стоял дядя и, скрестив на груди руки, смотрел на меня.
– Открой! – завопил я. – Впусти!!!
Пару секунд спустя я разглядел и тетю Лорну. Она стояла у раковины и старалась не смотреть в мою сторону.
– Дядя! Впусти меня!! Пожалуйста!!!
Он покачал головой:
– Нет, Чейз. Ты должен научиться побеждать… Или хотя бы просто сражаться. – Дядя увидел выбежавшего из-за угла дома Руперта и добавил: – Вот идет твой враг. Повернись. Встреть его как полагается.
А Руперт уже карабкался по ступенькам крыльца. В руке его болтался мой ранец.
– Эй, цыпленочек! Цып-цып-цып! Пора садиться за домашнее задание!
Он тряс ранцем перед моим лицом и выкрикивал свои глупые оскорбления, подпрыгивая, как индюк.
От обиды и бессилия я заплакал. Обернувшись к двери, я снова позвал дядю, но он только покачал головой.
Поняв, что выбора у меня нет, я снова повернулся к Руперту. Вытер нос и глаза рукавом и шагнул ему навстречу. Отступать мне было некуда, но и вперед мне идти не хотелось. Можно было бы попытаться ответить оскорблением на оскорбление (например – назвать парня Шурупертом или даже Трупертом), но я чувствовал, что слова мне не помогут. Нужно было на что-то решаться. Скрипнув от отчаяния зубами, я бросился вперед, стараясь разогнаться как можно сильнее. Когда нас разделял всего шаг, я слегка пригнулся, прыгнул и уже в полете нанес удар.
Руперт выронил мой ранец и отлетел назад, приземлившись на дорожку перед крыльцом. Он был фунтов на сорок тяжелее и дюймов на шесть выше меня, поэтому, зная, что не должен дать ему встать, я оседлал его и принялся лупить кулаками сначала в живот, а потом по лицу. Пару раз я врезал ему довольно ощутимо, но этого мне казалось мало. Вскочив, я дождался, пока Руперт поднимется на четвереньки, и, хорошенько прицелившись, изо всех сил залепил ему в глаз. В глаз я, правда, не попал: удар угодил в переносицу, и из носа Руперта брызнула кровь. Этого оказалось достаточно: мой враг бросился наутек, плача и зовя маму. В тот день я его больше не видел.
Когда Руперт скрылся из виду, дядя вышел из кухни и, усадив меня на ступеньки, обнял за плечи.