– Не правда ли, доктор?!
– О чем вы, мадемуазель?
– О кесаревом сечении! – в нетерпении тряхнула головкой юная знахарка, – Клементин лет пять назад потеряла и мать, и младенца, потому что побоялась его делать. Месяц потом ходила как в воду опущенная… А мне тихонько сказала, что могла обоих спасти, только ей за это точно костра не миновать.
– Вполне возможно, что она была права. Я, признаться, тоже никогда не делал этой операции и вообще с роженицами стараюсь дела не иметь.
– Как же так? Разве в богатых домах не рожают? – удивилась девушка.
– Рожают, конечно. Я, однако, занимаюсь болезнями более интересными, чистыми и менее… шумными, – улыбнулся Андре.
– Боитесь небось, – протянула Одетт, с недоверием глядя на этого чудного врача.
– Есть немного, – кивнул он, – Если в доме, где я служу, есть беременная дама, я обычно советую найти ей хорошую повитуху. У них больше опыта, а в этом деле опыт – самое главное. Вы согласны, мадемуазель?
– Конечно… Но как-то странно это. Ученый человек, работаете с важными господами – и вдруг избегаете рожениц…
– Я не от хорошей жизни стал медиком, – пояснил Андре, – и не могу утверждать, что занимаюсь этим по велению души и сердца. Кое-что в нашей работе откровенно мерзко или страшно. Я стараюсь не навредить пациентам, по возможности общаюсь с коллегами, учусь, читаю – что еще можно ожидать от честного врача?
Одетт пожала плечами. Она не слишком-то представляла себе жизнь бродячего доктора и не могла судить, что в ней честно, а что – нет.
На крыльце послышалась возня, и в дверь вошел слегка запыхавшийся Лу. Увидев его, девушка поднялась с табурета.
– Я пойду спать. Доброй ночи, мсье.
– Доброй ночи. Я переночую в комнате вашей бабушки, если вы не возражаете.
– Если не боитесь призраков – ночуйте на здоровье, – мрачно пошутила Одетт, закрывая за собой дверь.
Доктор ухмыльнулся помимо воли. Практичный ум и острый язык девушки начинали ему нравиться. Лу тем временем запер вход, расстелил плащ у порога и начал устраиваться на ночлег. Вспомнив о чем-то, Андре обратился к слуге:
– Лу, меня удивил вчера один момент во время помолвки. Когда Клементин сказала, что вы родились недоношенным…
– Так что?
– Это правда?
– Наверно. Я о таком не слыхал, но кому ж лучше знать, если не матери с Клементин.
– Мне показалось, что ваша мать не слишком была рада услышать это замечание.
– Может быть. Я там все время боялся что-нибудь уронить или разбить, так что не особо слушал, – признался Лу.
– Как вы думаете, почему мадам так рассердила эта фраза?
– Да кто знает! Смутилась просто, что такие вещи прилюдно обсуждают. Клементин вообще любила так людей поддевать.