Испорченная кровь (Фишер) - страница 13

говорили, что они оценили отсутствие моргания во

время операции. « Вы знаете, доктор Астерхольдер

никогда не проколет вены» , — в больнице была такая

шутка.

Почему мне не заткнули рот, не завязали глаза и не

привязали мои конечности к столбам моей же

постели?

— Чтобы ты смогла освободить меня, — говорит он,

читая мои мысли.

Холодок бежит по моей спине.

— Айзек, я боюсь.

Он придвигается и обнимает меня за плечи.

— Я тоже.

Когда дома теплеет, а наши конечности снова

могут двигаться, мы открываем люк и спускаемся

вниз. И теперь сидим за столом на кухне друг против

друга. У наших глаз остекленевший взгляд двух

человек, находящихся в шоке. Хотя я не сомневаюсь,

что мы будем быстры как кошки, если понадобится

действовать. Прикасаюсь к ручке ножа. Айзек и я

положили свои ножи на стол перед собой, их остриё

направлены в сторону другого. Ему не обязательно

что-то говорить мне, чтобы знать, что у него на лице

написано подозрение. Как и у меня. Мы выглядим

глупо: похищены, заперты в доме и ожидаем, что тот,

кто это сделал, вернётся.

— Выкуп, — говорю я. Мой голос скрипит. Он

застревает в горле, прежде чем я могу сказать

что-нибудь ещё. Сглатываю и смотрю на Айзека.

Он рыщет глазами по углам комнаты. Его нога

дёргается вверх и вниз, я могу чувствовать вибрации

через дерево. Каждые несколько минут Айзек

переводит глаза от окна к двери.

— Может быть…

Ощущаю паузу, после « может быть». Он хочет

сказать больше, но мне не доверяет. И если бы я

действительно вникла в свою теорию, она, скорее

всего, развалилась бы. Похищения с целью выкупа

быстрые и грязные; пистолет, приставленный к

голове, скорые требования. Без клавиатуры на двери

и достаточного количества продовольствия, чтобы

переждать одну из долгих зим как в книгах Джорджа

Мартина ( Прим. ред.: Джордж Рэймонд Ричард

Мартин — современный американский писатель-

фантаст, сценарист, продюсер и редактор, лауреат

многих литературных премий). Я кладу руки на стол,

кончики пальцев повёрнуты внутрь, и опускаю на

них подбородок. Мой мизинец касается ручки ножа.

Мы ждём.

В хижине столь устрашающе тихо, что мы

могли бы услышать приближающийся автомобиль

или человека за милю, но мы всё же продолжаем

прислушиваться. Ожидание... ожидание. Наконец,

Айзек встаёт. Я слышу, как он ходит из комнаты в

комнату. Интересно, он что -то ищет, или ему просто

нужно

двигаться. Понимаю, что, скорее всего,

последнее. Он не может сидеть на месте, когда