Как я это узнала? Ну, унюхала. От него явно пахло сортом «Орандж Пекоу».
Что я упустила? Полагаю, кто-то может задаться вопросом, как убийца смог в вечер бала изящных искусств незаметно доставить череп из музея естественной истории в «Эдит Клейвелл» и затем унести отрубленную голову, когда вся академия кишела людьми? Не надо меня цитировать, потому что я не уверена на все сто, но подозреваю, что дело было в огромной чайной бабе.
А теперь благодарю вас за уделенное мне время, инспектор. Счастлива оказать вам содействие.
Вот что я могла сказать красавцу инспектору Грейвенхерсту, если бы у меня была такая возможность, но, конечно, ничего такого не было. Я заключила сделку с Уоллесом Скрупом и отдала ему все лавры за разгадку обмана Рейнсмитов во время речного круиза, и держала язык за зубами. Должна признаться, я никогда ни о чем так не жалела, как о том, что принесла в жертву свою славу. Но договор есть договор, и пути назад нет.
Я не очень страдала от того, что не выдала инспектору тайну Брейзеноуз, это же не моя задача делать его работу, верно? Пусть полиция сама занимается своими расследованиями. Это будет держать их в форме.
Фабиан, разумеется, выдала себя рассказом о том, что присутствовала на балу изящных искусств и видела, как отравили Франческу Рейнсмит. Довольно серьезный промах с ее стороны. Она действительно там была, но в качестве Клариссы Брейзеноуз. «Фабиан» появилась в стенах мисс Бодикот лишь год назад.
В своем отчете я не упомянула ее превращение в Фабиан. Некоторое время я задавалась вопросом, что заставило Фабиан появиться без маски в тот вечер, когда ее возле прачечной увидела Скарлетт. Я предположила, что у нее есть банковский счет, откуда она не может снимать деньги, не явившись лично, но эта идея оказалась пшиком, когда я сообразила, что Скарлет видела ее поздно вечером, а банки закрываются в три часа дня.
Как выяснилось, разгадка была проста. У сестер Брейзеноуз есть пожилая двоюродная бабушка, страдающая от старческой болезни, которую именуют «отвердение сосудов». Кларисса иногда рисковала, выбираясь вечером из мисс Бодикот, чтобы навестить старую леди, живущую, как оказалось, в одном квартале от академии. Мисс Фолторн, по всей видимости, в курсе нарушения правил, но делает вид, что ничего не замечает.
Бедняжка Мэри Джейн. Она все еще верит, что ее сестра мертва. Скажут ли ей когда-нибудь правду? Не знаю, но одно мне известно точно: я ничего не скажу.
Ле Маршан и Уэнтворт, полагаю, будут преследовать меня вечно: призраки мисс Бодикот, никогда не видимые, но вечно присутствующие. Интересно, кто они и что делают, и порой одна мысль об этом заставляет мою кровь холодеть.