Из сгоревшего дома Гринька каким-то чудом сумел вынести старое, в рамке из черного дерева, трюмо. Было оно дорого им обоим, как память о прошлом, совсем еще недалеком, но навсегда ушедшем. Ольга поставила трюмо у глухой стены и всегда, когда это можно было, держала перед зеркалом немудрящие полевые цветы — от апрельской пахучей базельки до поздней, стойкой к утренним заморозкам сиреневой ромашки.
Работу девушка любила. В путинные горячие дни она кроме основного дела подрабатывала и на разделке рыбы. Деньги, правда, не большие, но Гринька кое-что все нее отложил — приработок сестры он не тратил, копил на случай ее замужества.
Была Ольга доверительна к людям. Даже Резепа в первое время считала добрым и порядочным человеком, была с ним, как и со всеми, улыбчивой, ласковой. Плотовой понял ее отношение по-своему, и, не вернись Гринька домой вовремя, неизвестно еще, чем бы кончилась вся эта история.
Теперь Резеп даже не замечает Ольгу — до́бро Гринька отучил его, да и сама Ольга на совесть постаралась, отваживая неудачливого любовника мокрой половой тряпкой.
В первый раз она увидела Андрея из окна казармы, когда он ходил в конторку к Ляпаеву договариваться насчет работы. Это уже после от брата она узнала, что привело его на промысел. Гринька же и сообщил, что Андрей будет работать тут и что от казармы ему отгородят помещение для медпункта.
Вскоре и правда Резеп привел двух плотников. В торцовой части казармы они поставили загородку и пробили отдельную дверь. А еще через день заявился Андрей и велел плотникам сколотить стол, скамейку и койку.
Поначалу он ничем ей не приглянулся, и запомнила она его просто оттого, что появился на промысле новый человек, и даже не признала в нем младшего сына тихой и доброй тетки Меланьи. Но в тот день, когда Андрей распоряжался плотниками и, проходя мимо нее, поздоровался, она оробела от его пристального взгляда и весь день и последующие дни не могла забыть его.
Вскоре, однако, он зашел к ним, когда она готовила обед — жарила окуней. Постучал, а переступив порог, вежливо поздоровался.
— Здравствуйте, — она от растерянности уронила нож, и прежде чем успела опомниться, он наклонился и поднял его с пола.
— Нож упал — гость заявился. Одна?
— Да. — Ольга пыталась скрыть смущение. — Гринька в выходах чанья зачищает. Там и найдете его. А то — сейчас обедать заявится.
— Ты мне, Оля, нужна. — Андрей почуял ее состояние и мягко улыбнулся. — Может, присесть дозволишь? Ноги-то не казенные.
— Ну конечно же, сюда вот, сюда, Андрей Дмитриевич. — Она обмахнула табуретку пестрым цветастым передником и поставила возле, а сама все гадала, по какому такому делу понадобилась.