Деревья стояли вокруг стеной, образуя обособленное пространство, утаенное, словно святилище, доступ в которое открыт не каждому. Под ногами и вокруг снова покров изо мха, как ковер, смягчающий шаги и приглушающий звуки, которым не положено слишком громко раздаваться здесь. Свет лился сверху, потоком освещая то, что находилось посредине.
— Это здесь, — сказал Кейран. — Это…
Он не договорил, повернулся к Хейз, внезапно прекратившей движение. Она замерла на месте и во все глаза смотрела на представшую перед ними картину. На ее лице отражались потрясение, благоговение и детский восторг одновременно.
— Это… кромлех. Ложе Диармайда и Грайне, — проговорила она.
— Точно. Ты уже видела такие?
— Видела, — кивнула Хейз, неторопливо приближаясь к древнему камню. — Я видела… этот.
— Ты была здесь? — Кейран удивился, но ничуть не засомневался в ее словах.
— О, да. Была…
На ее лице появилась улыбка, нежная, прозрачная, будто нанесенная акварелью. Улыбка шла изнутри самого существа Хейз, не призванная быть очевидной.
Она уже видела эту огромную каменную плиту, лежащую на подпиравших ее монолитах, за прошедшие тысячелетия почти целиком вросших в землю. Поверхность кромлеха покрывал мох, как слегка потрепанное, кое-где прорванное зеленое одеяло, наброшенное на ложе. С одной стороны мох плотнее и гуще, с другой камень был лишь чуточку подернут зеленоватым налетом.
Хейз двигалась, как во сне. Она провалилась в свои ощущения, настолько отчетливые и знакомые, что даже не удивилась, когда в чуть слышном шелесте листьев и шорохе ветра услышала тихий голос, произнесший: «Не отпускай…»
Тогда, в другой жизни, страшной ночью в одинокой квартире, она уже слышала этот голос. Тогда он произнес «Найди меня». Теперь говорил «Не отпускай». Значит она нашла?
Ей не надо было задаваться вопросами, что все это значит и не чудятся ли ей видения и голоса. Хейз уже знала, что насколько бы необъяснимым все это не казалось, в ее реальности произошло множество бесспорных и очевидных вещей, которые имели весьма непривычное истолкование.
***
Хейз замерла возле кромлеха, медленно поднесла к его поверхности руку, приложила ладонь, погладила. Там, где его не покрывал мох, камень был шершавым, нагретым солнцем. Мох добавлял тепла и бархатистой мягкости.
— Я был здесь только однажды, больше двадцати лет назад, — раздался негромкий голос Кейрана. — Чудно как-то, что мы нашли и ручей, и кромлех так быстро и не блуждая по дебрям.
— Удивляешься, что мы не заблудились? — отозвалась Хейз.
— У меня безумное ощущение, что я никогда и не мог бы потеряться здесь. Это словно встроенный gps — однажды заданный маршрут остается памяти и включается, когда начинаешь движение. Видимо, гены двух малохольных женщин в моем роду дают о себе знать, — усмехнулся Кейран.