– Никогда не думал, что доживу до того, что буду ждать, когда же появится Вителлий.
Мгновение оба они молчали, а затем Макрон снова заговорил:
– Интересно, имеет ли он какое-то отношение к смерти Непона?
– Если и имеет, я бы сказал, что у него очень длинные руки.
– Ничего странного, командир. Не забывай, даже в такой заднице мира, как Британия, мы все равно ощущали влияние политической борьбы в Риме. Говорю тебе, эта ссора между Нарциссом и Палласом может нас угробить.
Макрон поковырялся в зубах.
– Именно поэтому нам следует остерегаться Пульхра.
– Мы уже с этим закончили, – раздраженно ответил Катон. – Он не дал нам никаких причин подозревать его в чем-то зловещем все то время, что мы в этой когорте.
– Кроме смерти Непона. Кто-то убил прокуратора. И я готов поставить свою шкуру на то, что это Пульхр.
– Я разберусь со смертью Непона сразу же, как появится возможность. Сейчас у нас есть более насущные дела. Гляди туда.
Катон поднял руку и показал на всадника, едущего к воротам меж развалин. Остановившись у края поселения, всадник поднял горн и трижды протрубил в него, а затем поехал дальше, к стене.
– Значит, Искербел хочет поговорить, – сказал Макрон. – Если он думает, что ему удастся дважды провернуть один и тот же трюк, то он считает нас тупыми, как остывшая каша. Только прикажи, командир, и я дам команду. Кто-нибудь из наших сшибет его, когда он подъедет на расстояние выстрела.
– Нет. Мы выслушаем то, что он скажет. Все что угодно, чтобы тянуть время, Макрон. Именно в такую игру нам придется играть с бунтовщиками.
– Как пожелаешь, командир.
Переговорщик отъехал от поселения, остановился в пятидесяти шагах от ворот и снова протрубил в горн. А затем тронул поводья и снова поехал вперед. Конь сделал лишь пару шагов, когда Катон приложил руки ко рту.
– Стой там! – крикнул он.
Переговорщик придержал коня, но затем снова поехал вперед.
– Стой там, я сказал! Иначе я прикажу зарубить тебя!
На этот раз переговорщик остановил коня и более не пытался ехать дальше. Высокомерно поглядев на стоящих на стене, он показал на командиров на надвратной башне.
– Эй, римляне! Искербел велел передать, что желает говорить с командиром отряда, занявшего рудник.
Переговорщик говорил на латыни свободно и почти без акцента. Рослый и хорошо сложенный, в кожаном нагруднике. Его длинные темные волосы были убраны со лба назад и перевязаны широким кожаным ремешком.
– Я командир, – отозвался Катон. – Скажи своему главарю, чтобы лично явился сюда, если хочет говорить со мной.
– Он говорит, что это тебе надо к нему прийти. Обеспечит тебе безопасный проход через его позиции.