— Что?! — выкрикивает Лаура. — Он тебя поцеловал?
Поднимаю взгляд и вижу их растерянное выражение лиц.
— Поцелуй — часть спектакля, — отвечаю измученным голосом.
— Какая часть спектакля?! Он тебя поцеловал! — возражает уверенно Вера.
— Итак, — спрашивает Лаура, пытаясь добраться до сути. — Как это произошло?
— Я не знаю, правда... — искренне отвечаю. — Я этого не ожидала. И потом, это не был именно поцелуй-поцелуй...
— А что же такое поцелуй-поцелуй? — спрашивает Вера сердито.
— Ну, это должен быть поцелуй с языком... — объясняю.
— Дженнифер! — перебивает меня Лаура. — Это на тебя не похоже! Единственная вещь, о которой ты думаешь - это его язык?
— Конечно же, нет! — сразу же возражаю, но, на самом деле, я действительно много думала о его языке в последние десять-двенадцать часов, и это не хорошо. Мне нужно начать думать о чем-то другом! Я молодая, тихая, спокойная женщина... и, должна сказать, немного сдержана в сексуальном плане. Что совсем не странно, если подумать что я была вместе с профессором философии, который был выше неких порывов, таких банальных. Но, какого же черта я ждала так долго, чтобы бросить его? А штука самая угнетающая, это то, что, если хорошо подумать б этом, именно он бросил меня... Нелепо.
— Окей, помимо всего, как это было? — все еще настаивает Лаура.
И на этом мне нечего больше придумать, или по крайней мере, у меня нет сил врать.
— Целуется он чертовски хорошо. Больше я ничего не скажу! — спешу добавить взволнованно.
— Раньше я не призналась тебе в этом, потому что не хотела делать поспешные выводы, но сейчас, видя тебя такой нервной, я чувствую, что должна высказаться: тебе же не нравится этот парень? — спрашивает в упор Вера, поднимая взгляд от газеты.
— Что? Нет! — пытаюсь убедить ее, пока мое лицо превращается в маску ужаса.
— На самом деле это странно, — раздумывает Лаура. — Говоришь, что ужасно его ненавидишь, но затем соглашаешься притворяться его девушкой. Ты не находишь, что здесь что-то не вяжется?
Этот довод вывел меня из моего коматозного состояния. И заставил поднять голову и выпрямиться на стуле.
— Да что не вяжется и не вяжется! У нас договор, который очень выгоден для меня. Я хочу сказать, что я показываюсь с ним на публике всего пару раз, а взамен он держится как можно дальше от офиса. Искренне говоря, это мне кажется очень, очень здравомыслимым! И именно потому я не могу терпеть то, что согласилась на что-то подобное, — утверждаю в пустой надежде убедить кого-то. Хотя бы саму себя, большего не прошу.
Вера смотрит на меня почти с жалостью: