— Если это говоришь ты...
Вновь берусь за свой кофе. Возможно, этим утром разумнее было бы отдать предпочтение ромашке.
— Итак, ты обедаешь сегодня со своими? — спрашивает она меня еще раз, великодушно решая сменить тему разговора.
— К сожалению, — грустно подтверждаю.
— А если твои видели газету? — отваживается внезапно Лаура, указывая на фото в ежедневнике.
На секунду пытаюсь представить эту сцену, но, к счастью, эта идея быстро вылетела из головы.
— Невозможно, последний раз, когда такая общественно бесполезная газета, как эта, попала в дом моих родителей, мы были в разгаре Второй Мировой Войны. И думаю, что они это позволили только потому, что искали зашифрованные послания.
* * *
— Ты хорошо себя чувствуешь, Дженни? — спрашивает меня в сотый раз мама.
Что я могу поделать, я буквально обливаюсь холодным потом уже около двух часов. Иначе говоря, с того момента как я вошла и увидела пару самых общественно бесполезных журналов в мире, лежащих на столе в столовой моих родителей.
Если это проклятый кошмар, то я хочу проснуться! Сейчас!
— Все хорошо, мама, — убеждаю ее в сотый раз. И в сотый раз у меня это не выходит. Она смотрит на меня с сомнением, не скрывая свою досаду, что до сих пор не смогла узнать причину такой моей жажды.
Майкл смотрит на меня скучающим видом с другого конца стола. Ханна, наоборот, посылает мне несмелые улыбки. В такие моменты я даже готова забыть, что она происходит родом из народа маниакально одержимого борьбой с инфляцией, даже если это повредит росту целого европейского региона!
— Дорогая, ты уверенна, что между тобой и Чарльзом все хорошо? — спрашивает мама. — Уже сто лет его не видели, у вас случайно не наступил кризис в отношениях?
Тон из тех, которые приберегают для похорон, либо для нового взрыва мятежей по всему миру.
Вот он, верный момент, поданный на серебряном блюде.
— Да, на самом деле, мы взяли небольшой перерыв, чтобы подумать. Мы оба очень заняты работой сейчас.
После моих слов все перестали есть и начали разглядывать меня. Кажется, прошла целая вечность в глухом молчании, которое бессмысленно, знаю, но что я могу сделать?
— Но ничего серьезного... — спешу добавить едва слышным голосом.
Стейси должна вставить свои пять копеек, как обычно.
— Но, конечно же, это серьезно! Чарльз — идеальный мужчина для тебя! Ты не должна его упустить! — излагает она с пылкостью свое мнение.
Если он ей настолько нравится, то пусть сама за него выходит замуж...
Решаю не отвечать и продолжаю есть салат из пшеницы. Даже еще хуже, чем последний суп, для справки.