Зыбучие пески (Джиолито) - страница 68

– Майя расстроена. Все это очень тяжело, да еще в таком юном возрасте…

Он снова нудит о моем возрасте. Интересно, что думают об этом журналисты.

– Это исключительный случай, что девушка ее возраста столько времени провела в предварительном заключении. Это не могло не сказаться на ее здоровье.

Я пытаюсь заснуть в машине. Я действительно устала. Заботливый Блин это тонко подметил. Но в остальном он ошибается. Тюремное заключение не такое уж и тяжелое. Не самое приятное место на свете, конечно. И еда оставляет желать лучшего. Но зато я там одна.

Каждый день в тюрьме похож на предыдущий. Один в один. По крайней мере, с тех пор, как закончились допросы. И это чудесно. Никаких сюрпризов. Никаких новых людей.

Все блюда в тюремной столовке на один вкус, вне зависимости от того, что это – тефтельки, треска или яичница. Я завтракаю, обедаю и ужинаю. Час гуляю, час в спортзале (я притворяюсь, что упражняюсь). Обучение. Десять минут в душе. Я лежу в кровати, лежу на полу. Я хожу в туалет. Я прислушиваюсь к шагам надзирателей. Пытаюсь читать, слушаю музыку, сплю больше, чем когда-либо в жизни. Единственный, кто меня навещает, это Сандер. Но выходные я проведу в одиночестве. Никто не будет со мной говорить, никаких сюрпризов, никаких непрошеных мыслей.

После выходных придет мой черед рассказывать свою версию событий. Мне придется рассказать о нас с Себастианом, о любви и ненависти и о том, как я его предала.

Мы с Себастианом начали встречаться год назад. Стояло знойное лето. Спустя три недели жары люди даже перестали ее обсуждать. Они жаловались на сломанный кондиционер, на мороженое со вкусом старого носка из магазина за углом, но не на жару, потому что смирились с тем, что ничего с ней нельзя поделать, и перестали ждать чуда.

В то лето я работала на ресепшен в отеле на Стуреплане. Это был мой последний рабочий день, когда в отеле появился Себастиан. С десяти вечера до семи утра я отвечала на телефон, бронировала номера, отменяла брони, вызывала дополнительный персонал для уборки и готовки, выслушивала жалобы пьяных финнов (where are the nice girls?[12]), и требования, чтобы я принесла им в номер спиртное (be a nice girl, will you, hehe[13]). Под стойкой была кнопка тревоги, но я ни разу ею не воспользовалась. Постояльцы блевали в номерах, но не только. Слава богу, мне не нужно было это убирать. Однажды постоялец пытался перерезать себе вены. Но он написал об этом в твиттер-аккаунте полиции перед тем, как приступить.

По дороге на работу я встречала усталых туристов, направлявшихся в дешевые рестораны, заспанных родителей с детьми в колясках, медлительных немцев в сандалиях с мятыми картами. Работа была непыльная. Не слишком сложная, не слишком стрессовая, платили неплохо, и это был неплохой опыт (слова папы). Папа хотел, чтобы я работала летом, он считал, что это сделает из меня второго Ингвара Кампрада. Мама хотела, чтобы я ездила с работы на такси, но папа это не разрешил, и она не настаивала.