– Да откуда им взяться, – продолжил концерт для Артемия атаман, – они в такие места носа не суют. Боятся. А это что за свинья там на телеге сидит?
– Православные, – жалобно затянул боярин Артемий Варлаамович, – не губите! Я и так природой обижен!
– А по-моему, ты жирный оттого, что жрёшь много! – сказал Иван.
– Не губите, православные! У меня деток восемь душ! Пропадут!
На самом деле у Артемия Варлаамовича не было детей, так как он не был женатым, но так он надеялся больше разжалобить этих татей.
– Ладно, боров, снимай давай кафтан свой и шапку и неси сюда! Да смотри в грязи не попачкай, а то зарублю, – сказал Тониглиевич.
Артемий послушно снял кафтан и шапку и прыгнул в лужу. Ему сразу стало холодно. Боярин про себя вновь пожелал своему извозчику всех возможных мук ада и с лицом невинной овцы протянул татям свою одежду.
– Сапоги давай снимай, боров, вон с трупа снимешь лапти, в них и пойдёшь!
– Не губите, православные, у меня от лаптей вмиг ноги сотрутся!
– А ты ещё скажи спасибо, что жив остался! Давайте, ребятушки, разберёмся, чего они везли. Давай, грузи подводы их барахлом да с мёртвых сымай, что пригодиться может, – командовал Тониглиевич.
– Люди добрые, – обратился к ним Артемий Варлаамович, – а не подскажете, в какой стороне Городец?
– А это тебе туда! Вёрст триста!
– Так далеко! А в Переславле сказывали, что три дня до Городца.
– Брехали тебе, толстый. А что у тебя за дело в Городце?
– К князю, люди добрые, еду, от таких же, как вы, простолюдинов! Звать на княжение!
– И кто тебя к князю-то пустит, образина грязная, – вмешался в разговор молодчик лет пятнадцати, по виду младший брат одного из татей, – ты на себя погляди! Наш князь Андрей Александрович со свиньями грязными дела не имеет. Ты, кстати, давай все свои перстни сымай, а не то с пальцами отрежу!
Артемий Варлаамович с ужасом поглядел на молодчика и принялся снимать драгоценности.
– Ты давай, боров, ступай-ка отсюда на все четыре стороны, Городец там, Новгород там. Проваливай отсюда, а не то к твоим товарищам тебя отправим.
Боярин поклонился татям и зашагал в сторону Новгорода.
Едва он скрылся с виду, Тониглиевич обратился к князю Андрею, пятнадцатилетнему молодчику.
– Скажи, а зачем тебе их жизни понадобились? Ведь не ради забавы же? Они ведь тебя на княжение звали!
– Сегодня, Тониглиевич, звали, а завтра бы припоминали, как в трудную минуту я к ним не пошёл. А коли пошёл бы, то рататься с дядей пришлось бы. Много православных душ зазря погибло бы.
– Верно, князь. Этих вот жалко!
– Они знали, на что шли. Вот что, забирайте всё, я вам ещё после гостинцев пришлю. Спасибо вам, хлопцы!