Зоотехник расположился рядом под навесом. Вынимал щипцами из старых досок гвозди и ровнял их на маленькой наковальне. Конечно, лучше бы я это делал. Но.
— Что, мамка-то твоя еще в ПТУ работает? — спросил зоотехник.
— В ПТО — производственно-технический отдел, — с нескрываемой обидой за мать сказал я.
— Ну, в ПТО. Какая разница, — хмыкнул скотовод. — Скоро их будут сокращать. Мне один знакомый говорил. Он какого-то начальника из райсовета возит, или как там теперь — из администрации. Развелось их, всяких шишек и шишечек, в компьютерах сидят, работать не работают.
Мне не хотелось с этим скотоводом спорить, у меня от усталости реально подкашивались ноги. Но что этот скотовод имеет против моей матери?
— Мать не сократят, она незаменимый специалист, — устало сказал я. — На ней висят и техусловия, и информационное обеспечение.
— Незаменимых нет, есть незамененные, — сказал дядька Мишка что-то заумное. — Я вот тоже на колхозной ферме работал зоотехником незаменимым. А потом этот сраный Трофимович разорил хозяйство, всех коров под нож пустили, а меня — на четыре стороны. А я, между прочим, сельхозтехникум на «отлично» закончил. Начинал работать на ферме с твоим дедом. Он — скотником, я — зоотехником.
— Ну, да вы говорили. Дед как трактор пахал.
— А то! Нормальный был мужик, трудяга. Точно, пахал как трактор, не то что ты. — Он оценивающе окинул меня взглядом. — Правда, на стакане сидел. А Трофимович долбаный загнал деда твоего в гроб.
Я, конечно, помнил по рассказам старших про деда Кирилла, про мамину свадьбу, про долги, про угнанных телочек с колхозной МТФ.
— А ты говоришь — незаменимые. — Зоотехник снова взялся за молоток и продолжил ровнять кривые гвозди.
Усталость валила меня с ног, не хотелось ни говорить, ни слушать. Я снова ощутил себя заморышем. Может, это от йододефицита? Я вспомнил про «Меню подростка» и с тоской подумал, что никогда не смогу стать офицером.
Амбал грозился меня «посадить на счетчик»
Внезапно дядька Мишка остановил свое нехитрое занятие, взял в горсть кривых гвоздей и важно изрек:
— Уволят, не уволят мамку твою — это как судьба сложится. Вот возьми гвоздь. На сучок попадет и пошел вкривь и вкось. — Он продемонстрировал мне толстый кривой гвоздь. С каким он важным видом это сделал!
— При чем тут судьба? Мать незаменимый специалист, — повторял я свое.
— А вдруг какой-нибудь криворукий плотник молотком по шляпке сдуру не так ударит? Вот судьба и наперекосяк.
Когда дядька Мишка заговорил про судьбу, она мне вновь представилась старой каргой с когтистым указующим перстом, а не кривым гвоздем. Это у бывшего зоотехника судьба — гвоздь под молотком. А моя, блин, карга когтистая. Вот, негодяйка, на навозную кучу меня закинула. Ух, как работать неохота, но надо! На какие же шиши до бати добираться аж на Урал? Тут из детства возникла лужа безденежья — не переплыть. Но преодолевать надо — силу воли закалять, характер ковать!