удивительную, блистательную карьеру, а заодно прославиться на весь Непал.
Однако и у него не все складывается гладко. Целеустремленные, амбициозные
люди способны покорить невиданные высоты, но в процессе обзаводятся
многочисленными врагами. Пациенты обращаются в амбулаторное отделение со
всевозможными проблемами, подчас не имеющими отношения к нейрохирургии,
веря, что Деву под силу вылечить что угодно. Несколько лет назад одну из его
дочерей под дулом пистолета похитили прямо из дома, и пришлось заплатить
крупный выкуп. С тех пор Дев повсюду ходит в сопровождении телохранителя.
* * *
Отделение интенсивной терапии представляет собой просторное помещение с
хорошим естественным освещением (вдоль двух стен расположены широкие
окна). В нем десять коек, которые редко пустуют. В больницу поступают люди с
инсультами и травмами головы, и декомпрессивную краниотомию здесь проводят
часто. Большинство пациентов с розовой повязкой на голове подключены к
аппаратам искусственной вентиляции легких, рядом – привычная шеренга
приборов для мониторинга и капельниц; больные постоянно окружены яркими
вспышками и громкими звуковыми сигналами. Я уже и позабыл, насколько
мрачной может быть атмосфера в реанимационной палате при
нейрохирургическом отделении: в лондонской больнице, где и без меня хватало
старших хирургов, я отвечал лишь за малую часть всех пациентов.
Многие из пациентов, которые сегодня занимают койки в отделении реанимации,
не выживут, и мало кому удастся полностью восстановиться, тем более здесь, в
Непале.
– Вы слишком часто делаете декомпрессивную краниотомию, – говорю я Деву. –
Только в Америке я видел, чтобы так усердно лечили людей, у которых почти нет
шансов вернуться к полноценной жизни. А ведь Непал – одна из беднейших стран
на свете.
– Мне приходится конкурировать с другими нейрохирургами, которые учились в
Индии и Китае, и уж они-то станут оперировать что угодно. Дело всегда в деньгах.
Как и в Америке. Если я скажу родственникам, что ничего нельзя сделать, они
пойдут к другому нейрохирургу, который скажет им обратное, а затем поднимут
шумиху. Вот я и берусь за случаи, за которые в прошлом ни за что не взялся бы.
Эх, поработать бы снова для Национальной службы здравоохранения
Великобритании, – с ноткой сожаления отвечает он.
Мой украинский коллега Игорь сталкивался с похожими проблемами. Мне
доводилось бывать в странах, где вооруженные родственники пациента порой
поджидали хирурга на пороге операционной и угрожали убить его, если операция
пройдет неудачно. Западным врачам непросто понять, с какими трудностями