– Видите? – заметил Дев чуть позже. – Они все такие. Даже в семьях врачей. Они
просто отказываются смотреть правде в глаза.
* * *
Голова девочки была гладко выбрита и зафиксирована с помощью штифта для
черепа. Младшим врачам никак не удавалось установить центральный катетер в
одну из главных шейных вен, и все закончилось тем, что они попали в сонную
артерию. Тогда они решили делать переливание крови (в случае если во время
операции начнется сильное кровотечение) с помощью двух периферических
катетеров, установленных в венах на руках. Таким образом, начало операции
задерживалось.
Бóльшая часть лица пациентки была прикрыта пластырем, удерживающим
эндотрахеальную трубку. Но, несмотря на это, а также на выбритую голову,
девочка, с ее широким тибетским лицом, светло-коричневой кожей и чуть
красноватыми щеками, выглядела до боли милой и хрупкой.
Дев стоял у ее головы.
– Мы с вами вместе учились, – сказал он мне. – Мы думаем в одном и том же
направлении.
У Дева шесть практикантов, которых он научил выполнять простейшие
реанимационные мероприятия, а также вскрывать и закрывать череп при
рядовых операциях. Однако почти все операции он проводит собственноручно.
Порой к нему присоединяются хирурги из-за рубежа, но ненадолго. По шесть дней
в неделю ему приходится разбираться с весьма непростыми случаями – нагрузка
колоссальная.
За шесть недель в Катманду я присутствовал при большем числе серьезных
операций, чем за полгода в Лондоне.
Девочку я видел впервые, хотя утром и успел внимательно изучить снимки ее
мозга.
– Ее уже оперировал один из местных нейрохирургов, – сказал Дев, – но не
думаю, что он много чего удалил. Просто сделал биопсию. Анализы показали
астроцитому на второй стадии.
– Ничего хорошего, – мрачно произнес я, разглядывая снимок. – Опухоль, может,
и доброкачественная, но заключает в себя все структуры вокруг третьего
желудочка, и бог его знает, где находится свод мозга.
– И не говорите, – вздохнул Дев.
Сводом мозга называют две узкие – всего несколько миллиметров – полоски
белого вещества, которые играют решающую роль в работе памяти. Белое
вещество состоит из миллионов изолированных волокон – по сути, электрических
проводов, – которые соединяют между собой восемьдесят (или около того)
миллиардов нейронов человеческого мозга. При повреждении белого вещества
люди во многом теряют способность воспринимать новую информацию, и это
настоящая катастрофа.
В Англии средний доход в сорок раз выше, чем в Непале. Первичную
медицинскую помощь здесь оказывают плохо (хотя и лучше, чем во многих других
странах третьего мира) и столь редкие проблемы со здоровьем, как опухоли мозга,