испытал, начав принимать холодный душ.
Чувство просветленности и оптимизм, осознание себя частью чего-то большего, не
покидавшие меня после выписки из больницы, в точности походили на
описанные в книгах примеры «божественного откровения», которое переживает
человек, обратившийся в ту или иную религию. Да только в тот момент я не верил
в присутствие божественной силы – ни в моей жизни, ни в целом мире.
Источником моих ярких чувств, очевидно, служил тот же механизм, что
активируется в головном мозге, когда мы влюбляемся. За счет этого механизма
близость любимого человека делает нас счастливыми и он кажется нам
невероятно прекрасным.
У зебровой амадины и других птиц в начале брачного периода, когда они
принимаются активно искать партнера и стараются привлечь его песнями, в
головном мозге формируются новые нейроны. Интересно, не происходит ли нечто
подобное и с нашим мозгом, когда мы влюбляемся? И еще интересно, способны
ли животные испытывать экстаз. Было выдвинуто предположение, что большой
мозг дельфинов и китов – созданий, славящихся своей игривостью, –
действительно позволяет им ощущать бурный восторг. В это запросто можно
поверить, когда смотришь на плывущих по морю дельфинов, то и дело норовящих
выпрыгнуть из воды. Испытав исступленный восторг, я не обрел веру в Бога, но
окончательно убедился в чрезвычайной загадочности собственного разума, а
также в том, что все священное и мирское неразрывно связано между собой.
Должно быть, в мозге есть участок, благодаря работе которого первобытный
инстинкт размножения, присутствующий у всех живых существ, переплетается со
сложными чувствами и с абстрактным мышлением, которым в процессе
эволюции научился наш большой мозг. Осознание того, насколько загадочно мое
собственное сознание (правда, уже без исступленного восторга), начало
усиливаться в последние годы – по мере приближения моей жизни к ее
неизбежному концу. Полагаю, это служит мне заменой религиозной веры и в
каком-то смысле помогает подготовиться к смерти.
Во время одной из поездок в Судан я посетил крохотный зоопарк, расположенный
на территории бескрайней сахарной плантации в пустыне, на берегу Белого
Нила [10], в нескольких сотнях километров к югу от Хартума. Там был бетонный
пруд с пятью нильскими крокодилами, которые сверлили меня глазами,
наполовину погрузившись в воду (они нападают и на людей). Рядом стояла клетка
с одиноким слоненком. Разлученный с матерью и лишенный необходимого
слонам общения с сородичами, он явно сошел с ума: об этом свидетельствовали те
же нелепые повторяющиеся движения, что характерны для детей с серьезными