Сравнение со столь значительными французскими исполнительницами было для меня очень радостным. Я никогда никому не подражала, но то, что парижская пресса усмотрела сходство с ними, говорило о том, что я смогла задеть их по-доброму, что у меня получилось…
На концерте в «Олимпии» была не столько парижская публика, сколько туристы, хотя французы там тоже присутствовали. Исполняла я тогда три песни. Одна из них была «Метелица» – русская народная песня, но в эстрадной аранжировке. По-французски пела «Те, из Варшавы» – красивая очень песня, почти гимн, она стала победительницей на Сопотском фестивале, – песня о том, что все мы разные, из разных городов – из Варшавы, из Ливерпуля, из Москвы, из Ленинграда, но в наших жилах течет одинаковая кровь, мы все просто люди. Третью песню, увы, не помню…
У французов была интересная традиция: вот, я выступила, закрывается занавес, аплодисменты, я стою за занавесом, тут же появляются люди, что-то вроде помощников режиссера, и выталкивают меня к зрителю, я кланяюсь, возвращаюсь за кулисы, опять аплодисменты, опять меня выталкивают… успех измеряется количеством выходов «за занавес». Иногда даже во время «бисирования» я исполняла еще какую-нибудь песню, это считается во Франции признаком успеха у публики, мне везло, я по несколько раз выходила петь.
Наши гастроли продолжались целый месяц. Выходными были только понедельники, мы гуляли по распродажам, хотя особо не разгуляешься: посольство оставляло нам от гонораров лишь 50 франков. И в течение всего этого месяца Кокатрикс с супругой заботились обо мне, иногда давали корректные наставления, подсказывали что-нибудь.
Но, даже находясь в Париже, я чувствовала на себе пристальный взгляд советской системы, которая не упускала нас из виду даже за пределами СССР. Параллельно с выступлением Московского мюзик-холла в «Олимпии» на одной из открытых площадок выступали «Битлз». Я обратилась к Кокатриксу: «Хотелось бы попасть на «Битлз», вы мне поможете?» – «Конечно, конечно», – ответил он. Но так было заведено в то время, что советским артистам во время поездок за границу нельзя было нигде ходить без сопровождающих и каждый свой шаг надо было согласовывать. Поэтому за разрешением сходить на концерт «Битлз» я обратилась к директору Московского мюзик-холла Надежде Аполлинаровне Казанцевой: «Мне можно сходить на «Битлз», господин Кокатрикс обещал билет?» И услышала в ответ: «Вы что, сошли с ума?! Вы позорите…» И далее последовала долгая тирада про то, что мой моральный облик не соответствует облику советского гражданина. Самое смешное, что она даже не знала, кто такие «Битлз», но быстро мне растолковала, что подобное зрелище не для советской женщины. Так я и не попала на «Битлз», но позже услышала их записи уже благодаря внуку.