И однажды я увидел на её лице улыбку. И причина была — беременность. Бьянка ходила радостной, счастливой. А я плохо спал ночью, днём не мог работать, мало ел, похудел. Я с ужасом ждал день родов.
И день, который я очень боялся, настал. Роды начались утром. Бьянке помогали женщины и девушки, а я ждал на улице, — Риш невесело хохотнул. — Как и в первые роды. Со мной были мужчины и оставшиеся женщины. Они поддерживали меня, ведь я боялся последствий родов. Но… вместо слов: "Ребёнок мертвый", я услышал плач. Плакал мой ребёнок.
Слёзы тогда потекли из моих глаз. Я зашел в дом, а в нем бегали женщины с окровавленными тряпками. Бледная Бьянка лежала на кровати с закрытыми глазами как мертвая. У меня сердце перестало стучать.
"Неужели мне не дано иметь, и ребёнка, и жену, кто-то обязательно должен умереть?" — пронеслось тогда у меня в голове.
Но Бьянка была жива, она просто от усталости закрыла глаза.
Но в этот день была смерть. Бьянка родила двоих детей. Мальчик выжил, девочка умерла.
Ты не представляешь, какие мы были счастливые, что хоть один ребёнок выжил, — Риш посмотрел на меня. Я протянула руку и накрыла своей ладонью руки Риша, поддерживая.
— Мальчика мы назвали Патриком. Ко мне вернулась моя Бьянка. Она улыбалась, смеялась, не ходила подавленной, не плакала, а жила и была счастливой. Денег и продуктов катастрофически не хватало. Я стал работать у знатных людей. Немного больше я стал получать. Но все же больше, чем было раньше.
Патрику было чуть больше годика, когда я возвращался поздно домой, держа в кармане серебряную вилку, которую хотел продать. Я украл её из дома, в котором работал. Малыш заболел, нам нужны были деньги. Я не знал, что со мной будет, если обнаружат пропажу. Но я решил рискнуть.
Я зашел в дом, но не услышал ни смеха ребёнка, ни голос Бьянки. Мне стало тревожно, и я быстро направился в комнату, где обычно проводили время мои любимые. Когда я дошел до места, которое освещалось свечами, я увидел капли крови на полу. Я влетел в комнату и не поверил своим глазам.
Бьянка лежала на полу в неестественной позе. Взгляд её был направлен в потолок, — я убрала руки от Риша и закрыла рот рукой, чтобы заглушить рыдания.
— Она была вся в крови, одежда порвана, ноги разведены, нижнего белья нет. В шоке я подбежал к люльке, где спит Патрик, — Риш замолчал, и я увидела слезу в уголке его глаза. — Я своего ребёнка не узнал. Патрик был весь разрезан, весь в крови. И… Я увидел слезы на его маленьком лице. Помню, как закричал, упал на колени и на четвереньках подполз к Бьянке. Я положил её к себе на колени и прикрыл наготу. Я молился богу, чтобы это был сон.