Что же такое этот красавчик? Откуда он свалился на мою голову в ночь нашего знакомства? Он прыгнул сверху, из окна или с крыши. Зачем? Что он там делал?
Я кожей чувствовала, что могу ему верить. Даже не кожей, всем нутром индиго. И точно также ощущала - Мейзамир скрывает нечто важное, страшное, то, что наверняка придется мне не по душе.
Луна пошла на убыль. На ее серпе, словно одежда на крючке повисли тяжелые серые тучи. Завтра прольется дождь. Опять. Осень навязчиво напоминала о себе, вытесняя лето на целый год.
Пестрые огни неспящего города вызывали Луну на турнир. И каждый фонарь, каждая витрина перетягивали внимание на себя, доказывали зрителям, насколько они важнее и ярче. Но светило и не думало с ними соревноваться. Серп небесного фонаря завис над землей, свысока глядя на суету человеческого города.
Я заварила свежий чай, и присела в кресло, к столу.
Такой же, как в гостиной - пластиковый, с ракушками, в приглушенном свете красной люстры, он казался настоящим кусочком моря. Аквариумом, который я давно хотела завести, в память о далекой и беззаботной молодости. Но так и не собралась…
Что же будет?
***
Еслена
Я провела на кухне, за чашкой чая почти весь остаток ночи.
И чем дальше двигалась стрелка антикварных ходиков на стене, тем чаще билось сердце и тем реже удавалось вдохнуть.
Макс как сквозь землю провалился.
Каждые полчаса я непременно проверяла Магнолию и Зандра. Раненые спали на удивление спокойно, ни кровь, ни сукровица так и не окропили белоснежные бинты повязок. Что бы ни сделал с ними Мейзамир, это гораздо сильнее, эффективней волшебного дара исцеления подруги, самых новых человеческих лекарств.
Когда рассвет нитками лучей проскользнул в гостевую комнату, начал посвистывать в щелях неуемный осенний ветер, я не выдержала. Глупо и без жизненной необходимости тратя последнюю энергию, включила аурное зрение и… обомлела.
Таких как я называли индиго, потому что ауру нашу опоясывал ободок этого удивительного, редкого цвета. Сейчас я не узнала бы индиго в Магнолии и Зандре, как бы ни приглядывалась, как бы ни изучала их энергетику.
Поверх ауры охотников солнечными протуберанцами взвивались в воздух золотистые лучи. Вздрагивали, словно флаги на ветру, вытягивались, словно поддернутые чьей-то рукой. Такого я ещё не видела, не встречала. Возле ран и вокруг них золотые лепестки лучей сходились вместе пышными бутонами, в треть человеческого роста вышиной.
Заглядевшись на невиданное зрелище, я поздно ощутила, как закружилась голова, пол ушел из-под ног, а колени предательски подогнулись.