— Да что у тебя там? — не удержался Юлий.
Одной рукой держась за руль, второй он, без малейших колебаний, рывком развернул девушку к себе спиной. И залез за воротник пальто чуть не по локоть. Соня взвизгнула — от щекотки, от колючек, от обжегшего всё девичье тело смущения… И тут же закричала, но уже от страха. Занятый ее особой, Юлий кое-как крутил баранку. Минивен, почуяв свободу, принялся чертить по дороге зигзагообразную синусоиду.
Как нарочно, впереди показался зад следовавшего в ту же сторону автобуса. Зад тускло отсвечивал габаритными огнями, и если бы водитель минивена не был бы столь занят своей пассажиркой, то сразу бы заметил, что, несмотря на невысокую скорость движения, автобус выделывает по трассе зигзаги еще более крутые, нежели их фургончик.
Минивен быстро нагнал автобус. Соня видела, что амплитуды их зигзагов совпали в роковой точке пересечения. Осознавая опасность, она издала полный ужаса вопль.
Юлий уверенно избежал столкновения — в самый последний миг… И с недоумением покосился на обмершую пассажирку.
Вытащив с похолодевшего в смертельном ужасе загривка изрядную горсть мокрого лесного мусора, Юлий вручил колючий комок девушке.
Соня посмотрела на то, что лежало у нее в ладонях. Посмотрела, шмыгнула носом. Вздохнула. И разревелась, с тихим жалобным поскуливанием, глотая слезы.
— Ты чего? — удивился Юлий. — Поранилась чем-то?
— Ничего, — всхлипывала Соня, утираясь кулаком. — Не обращай внимания… просто у меня… выдались трудные дни…
— А-а, — понимающе кивнул он, без малейшей тени смущения. — Красные дни календаря?
— А? — подавилась стыдом Соня. Налилась, как созревший помидор. — Нет! Ни черта подобно! У меня подругу убили! У меня на глазах! Я всё видела! Но ничего не смогла сделать…
— Убили? — переспросил Юлий. Ясное дело, не поверил.
— Ну, может и не убили, — всхлипнув, призналась Соня. — Пока не убили. Но похитили же! Пропала Люська! С концами! Без следа! Даже в моргах нету… А теперь они, наверно, за мной охотятся.
— Ну, тогда тебе повезло, — заявил Юлий. — Повезло, что меня встретила. Пускай «они» тебя в городе ищут сколько влезет. А ты пока у нас отдохнешь, на природе. Воздухом подышишь, нервы успокоишь.
— Дался тебе этот воздух, — сквозь зубы прошипела Соня.
— Что? — не расслышал он.
— Ничего.
Как же бесил Соню этот его тон! Успокаивающий, снисходительный, как будто с истеричной школьницей разговаривает! Но придется стиснуть зубы и терпеть, ведь сейчас она полностью в его власти, беспомощная и напуганная, пусть и до чертиков злая.
К счастью, они вскоре прибыли. Ничего толком разглядеть не удалось: ночь да заснеженные деревья. Просто съехали с основной трассы на боковое ответвление, миновали мрачную аллею темного парка. И остановились перед двухэтажным деревянным зданием: высокое крылечко ровно посередине, над ним треугольником крыша и чердачный балкончик, а справа и слева — крылья бревенчатого корпуса, под двускатной кровлей, засыпанной снегом. Не иначе постройка начала прошлого века. И в свете пары фонарей выглядит так, будто с тех самых времен не ремонтировалась. «Купеческая усадьба,» — решила Соня.