От противоречий, которые Никита видел вокруг себя, мальчик рос очень замкнутым. Разница в высказываниях старшего Романовского и то, что он читал по бумажке на различных конференциях и съездах, то, о чём он тихо рассказывал своим близким дома, была разительной. Художник, воспевающий соцреализм по ночам запирался в своём кабинете, делал на столе конструкцию из двух подушек, и слушал вражеские голоса по портативному радиоприёмнику рижского производства. С годами отец становился всё раздражительней, а сын, взрослея — нетерпимее. Постоянные высказывания отца, о том, что ради него — ради его будущего, он жертвует своим талантом и убеждениями, что ради благополучия семьи ему приходится быть придворным художником, сделали своё пагубное дело. Между Никитой и отцом выросла стена непонимания.
— Вы знаете, а уж, когда семья развела Ники с Людочкой! Почему так говорю — семья развела? Как сказать? Они не сорились, никто Людмиле прямых гадостей не говорил. Но не приняли её. Знаете, всё иносказательно, высокомерно ей говорилось примерно так: «Некоторые детей иметь не могут» и всё в таком роде. Конечно, Людмиле было обидно. Так и развелись, а вскоре она уехала. Никита больше не женился. После развода и страна наша стала по швам трещать. А как «тройка» Союз пропила в Беловежской пуще, через неделю отец Никиты не выдержал. Сердце остановилось. Очень он переживал развал страны. Понятно, сам родился под Киевом, в Ленинград приехал учиться, здесь и женился. А следом за ним Ниночка ушла, не пережила смерти мужа, да и Ники выпивать крепко начал. Перед смертью лежала год, болела.
Чтобы приобрести лекарства для матери, Никита, как-то обратился к лучшему другу отца — Кириллу Петровичу Обухову. Он-то не растерялся в новых условиях. Подсуетился где надо и открыл свою художественную галерею. Так вот. Ники привёз ему два отцовских полотна из тех, которые он писал для себя и свои две гравюры. Тот помог Никите. Купил всё, даже не разглядывая приобретение. Ники пришёл весь обескураженный, обиженный. Рассказывал мне потом, что Обухов купил картины, как сувениры оптом. Деньги с таким высокомерием отдавал. В былые времена его отцу в любви и дружбе клялся. Я, думаю, он имел возможность вдове своего друга помочь. А он даже ни разу не позвонил им. А сколько Романовский сделал для Обухова. Везде с собой брал. Правой его рукой был. Да, в те времена! Обухов-то, как художник, хочу сказать, средненький. Только хватку коммерческую имел необыкновенную. Теперь вот мой внук, Матвей в его галерее всё крутится.