— Оли, скажи мне… — "черт, молчи!" — каково это — иметь гарем?
— Гарем?
— У тебя же три мужа, — смущенно пояснила я.
— Как тебе сказать… — озадаченно сказала Оли, — для женщин с одной стороны сложно, с другой стороны это лучший выход из общенациональной проблемы. Когда-то только короли позволяли себе не делить женщину ни с кем, но Карун, да впрочем, ты знаешь. Понимаешь, так уж повелось, в нашей расе на одну женщину в среднем приходится трое мужчин, иногда больше. Девочки рождаются слишком редко. Нашей семье повезло, две девочки от одной женщины — редкость. Что тут еще скажешь?
— Я не ожидала подобного ответа, — честно призналась я.
— Да, — мрачно отозвалась Оли, — все они думают о нашем институте семьи предвзято, и лишь немногие знают настоящее положение дел. Ты не подумай, я не жалуюсь… — она жестко усмехнулась. Слетела красочная маска беззаботного ребенка, оставив после себя уставшую женщину, которая всю свою жизнь вынуждена была оставаться сильной. На самом же деле, безумно одинокая и слабая, несмотря на обилие мужчин вокруг.
— И что самое страшное, — тихо-тихо прошептала она, слабо шевеля побелевшими губами, — я боюсь, что однажды настанет день, когда ни одна наша женщина не сможет выносить девочку.
По ее щеке скатилась одинокая слезка. А мне впервые за все время захотелось подарить всему миру капельку счастья, такого пьянящего как запах верескового меда, тихого как предрассветный час, долгого и разного, как звезды на небе. Разом забылись все обиды и боль, сердце защемило, взметнулись вверх яркие искры, пламя растеклось внутри, почти лишив ощущения тела. Где-то рядом раздался тихий голос Оли.
— Спасибо феникс, я никогда этого не забуду…
Пламя все росло, вздымалось, и скоро ему стало тесно в хрупкой человеческой оболочке. Казалось, хватит одного мгновения сгореть в нем, нельзя сдерживать его, нужно помочь вылиться, выпустить то, что изменит все вокруг. Но шло время, а огонь не находил выхода, и я не знала как остановить все это безумие.
Кто-то взял меня за руку.
— Тише, все хорошо… Я помогу тебе, — голос доносился сквозь гул яростного пламени. На грудь легла тяжесть, так что дыхание замерло. Теперь я чувствовала давление сразу с двух сторон, огня изнутри и снаружи. Но так продолжалось лишь несколько долгих вечностей, а потом тугой пузырь лопнул…
Я успела ощутить только первые самые мощные толчки силы, но и этого хватило, чтобы потерять часть сознания, которая принадлежала моей человеческой половине.
***
Она ликовала, винтом уходя в незнакомое небо. Чужие созвездия страстно перемигивались…