А внизу. Внизу! Безобразной громадиной темнел лес, пятнышко костра удалялось невообразимо быстро. Но полет, стремление вверх только ускорялось.
Казалось, она сошла с ума от пьянящей свободы, от приветственного свиста ветра в ушах, от ласковых пластов воздуха. А ей было все равно, потому что сама суть призвана для этого головокружительного полета. И чем сильнее желание, тем выше поднимется она, тем больше пространства она сможет охватить медленно разворачивающимися крыльями, в которых бережно хранился весь огонь ее сердца…
И фейерверки силы, взрываются вокруг.
Возможно, что-то изменится…
***
Казалось, я проспала целую вечность, и в ней, как и положено, меня прикопали сострадательные люди, но до того они присыпали (для верности) камушками, чтоб не откопалась. Они просчитались.
На мне помимо нескольких одеял лежала чья-то, безусловно, теплая, но уж больно тяжелая куртка. В пределах видимости наблюдался беззаботно горящий костер, и Вослав сидящий по другую его сторону. Не знаю, как бы сказали на моем месте другие девушки, наверное, так…
"Его задумчивое лицо выражало глубокую печаль о потерянной возлюбленной. Его глаза пленяли своей томной глубиной, а губы манили подарить им свой поцелуй"
Но я…
— Вослав, чего такая кислая мина? — мужчина хмуро посмотрел сквозь костер, но с места не сдвинулся, сохраняя какое-то траурное выражение лица.
Меня такой поворот событий не устроил, и я попыталась выбраться из кокона одеял.
— Вослав, что б тебя, помоги! — простонала я, сил на борьбу с одеялами не было, а тело ощущалось как некая ватно-пуховая субстанция, не способная пошевелить даже пальцем.
За пределами кокона послышалась какая-то возня, тихие ругательства, и очень скоро я осталась лишь при своих кровных вещах.
Только вот ситуация уж больно необычная.
Вослав смотрел на меня, будто на оживший труп, а за его спиной ожесточенно спорили двое мужчин: один из них явно Вортон, а другой, кажется Рант.
— Кого хороним? — вяло съязвила я, хотя хотелось закрыть глаза и просто помолчать.
— Тебя, вообще-то.
— Да я вроде бы жива, — в определении своего состояния я конечно сильно сомневалась.
Услышав наш диалог мужчины, перестали спорить, и подошли к нам. Рант смотрел на меня с интересом исследователя, который только что увидел занимательный экземпляр. Вортон молчал, глядя куда-то в сторону, а я только сейчас разглядела его лицо. Один глаз ярко-синего цвета, другой, тот, что оказался на пути чего-то клинка (имеется в виду шрам от клинка) бледно-голубым.
Я осторожно приподнялась и села, разглядывая пустующую стоянку, на которой еще не так давно толпилась уйма народа. А сейчас лишь четверо рексторов дремали неподалеку от костра. И мы.