— Я спокоен. Отстань. Ты адвокат, вот и адвокатствуй. Слушай, мент рваный…
— Господин… как вас там, — строго заговорил собеседник Медведева.
— Слушай, мент, ты уже труп! — Матвей с каждой фразой приближался к капитану.
И тут Медведев ударил. Ударил он ногой, с разворота, и Матвей Карелин взлетел в воздух, упал на ступеньки, выгнулся и покатился вниз.
— Вы… Вы…
— Ну, Медведев…
— Вы ответите за это…
— Идите, капитан, я все устрою, вон ваша машина.
Карелина поднимали, останавливали ему кровь, и Медведев не заметил, когда возле него оказался Сидоренко.
— Кто это?
— Не важно. Пошли.
Они быстро сели в машину.
— Что случилось?
— Они отпускают их. Всех, понимаешь, — Медведев зло, рывком, стал заводить машину.
— Кого?
— Кого мы арестовали с Кокориным. Обе банды.
— А это кто?
— Сын главаря, Карелина. Матвей. Целый месяц работы насмарку. Еще немного, и мы бы их прижали.
— Обидно.
— Если бы Кокорин не умер. Ладно. Ты к нам?
— А больше мне некуда.
«Жигули» Медведева уже вывернулись на проезжую часть и заняли свое место в потоке.
— Завтра пойдешь на медосмотр?
— Да, чем быстрее, тем лучше.
— Что, не терпится? Работа не благодарная, сразу говорю.
— Какая есть. Я и не ожидаю получить у вас чемпионский пояс. А ты здорово ему врезал.
— Видишь ли, если ты хочешь быть живым ментом, а не трупом, надо бить первым.
— Это и моя аксиома. Да, значит это начало учебы?
Медведев рассмеялся.
— Слушай, Серега, не думай обидного — к Нине вернуться не хочешь?
— Гонишь?
— Нет конечно. Просто женщина, она и есть женщина, порой ее заменить некем.
— А сам что не женишься?
— Я развелся.
— Это я уже слышал. А как по новой?
— Кому я такой нужен?
— А что с тобой не так? Это ты из-за лица, что ли? Вот еще, проблема. Я с Ирой познакомился, когда у меня нос на боку был после чемпионата. Бабам не это от мужика надо.
— Им деньги нужны, а их у меня нет.
— Ладно, неисправимый холостяк. И как ты терпишь?
— Я не терплю. Просто иду на улицу и покупаю час. Дешевле обходится.
— Не боишься заразы?
— Я с презервативом.
— А я не могу так. Не приятно.
— Я привык.
Движение было медленным, поток машин едва полз, и мужчины говорили просто, чтобы скоротать время.
— А что с тобой случилось? Осколками что ли? — Сергей вгляделся в иссечённое шрамами лицо Медведева.
— Стеклом.
— А пластическая?
— Откуда деньги возьму? Это же дорого.
— Понятно. А на работе? Я слышал, министерство все оплачивает.
— Оплатили, что можно было. А больше… Может быть бы и получилось, если побегать. Я так не умею.
— Я тоже не могу унижаться.
Говорили обо всем, двигаясь то медленнее, то быстрее.
— А у нас Валя в больнице.