Макар Егорович замолчал, нервно сжимая кулаки.
– Но я этого делать не буду, не-бу-ду! И знаешь почему? В этом наше с тобой коренное, главное отличие. Не обижайся, выслушай. Надеюсь, поймёшь.
– Говори, не такой уж я тупой, как ты думаешь, – подался вперёд Логинов, однако тень недовольства пробежала по его чисто выбритому, мужественному лицу.
– Ни одна царапина на теле, ни одна капля крови вот этих людей, что толпятся за окном, – Щербич повёл рукой в сторону улицы, – не стоят всего моего богатства, дорогой Николай Павлович! Это моё жизненное кредо, понял? В отличие от тебя, я не хочу рисковать человеческими жизнями. А ты куда их ведёшь? На смерть? Во имя чего? Чтобы снова стать старостой деревни? Какая чушь! Неужели смерть твоих подчинённых, а вернее, обманутых тобою людей стоит твоей должности? Чтобы возвыситься над ними, ты с лёгким сердцем отправляешь их на гибель. Ради чего? Вот и выходит, что твоё богатство, твои амбиции замешаны на крови. Большевики власть держат на штыках, на народной крови. И ты туда же. И какая между вами разница?
– Да-а, я знал, что ты трус, но никогда не думал, что ещё и демагог, – гость встал, прошёлся перед сидящим за столом Макаром Егоровичем. – Сиди-сиди, может, когда-нибудь и высидишь царствие небесное, Исусик! Но когда мы вернём власть, я не предложу тебе даже должности младшего конюха убирать конюшню от конского дерьма.
– И на том спасибо, – негромко ответил Щербич. – Все мы из дерьма скроены, слеплены. Только у одного чуть больше, у другого – чуток меньше. Вот и вся недолга.
– А у тебя никогда не возникала мысль, что с волками жить, по-волчьи и выть надо? Что клин вышибается клином? Что как поют, так и отпевают?
– Это ты, батенька, к чему? – не понял Макар Егорович.
– Ведь тебя наклонили, унизили, силой оружия отняли у тебя всё. Так и ты проделай с ними то же, что и они с тобой! Не дай себя унизить! Забери своё силой. Настал момент в жизни каждого здравомыслящего человека в России подумать о будущем, поступиться принципами, когда на кон поставлено будущее страны, наше, моё, твоё, наших детей, внуков. И потом, кто списал, выбросил на свалку, исключил из человеческой жизни такие понятия, как честь? А тебе не кажется, что всё это, что я перечислил, возможно, и стоит жизней кого-то из нас? Во имя будущего. Во имя нашей свободы. Или ты готов прозябать, цепляться за жизнь на коленях, как пресмыкающаяся тварь? «Ах, только бы меня не тронули!». Вот в этом ты весь! И никакие громкие слова не убедят меня в обратном. Загляни в себя как-нибудь, в душу свою загляни. И если ты не потерянный человек, ты обязательно застыдишься себя самого, да-да, тебе станет стыдно за твои унижения, за поруганную честь. За отнятое богатство, за потерянное ощущение себя как личности, а не твари. Тьфу!