— Еще слово о ее груди, и вы уедете домой, — засмеялся я. — Но спасибо вам, что пришли.
— Ты наш брат, — ответили девушки в унисон.
— Да уж, — усмехнулся я. — Вот это мне повезло.
Этот вечер не был ужасен, учитывая, что тут присутствовали девушки, которые проели мой мозг. Хотя они такие разные. Вайлет гораздо мягче и понимающе Джорджины. Она всегда на моей стороне, независимо от ситуации, и так было с самого рождения. Она была так похожа характером на нашу мать, в отличии от резкой Джо. Но даже эта напористость и капля цинизма придавали ей обаяния. Это была моя семья. Семья по крови, да и во всех других смыслах. Мы продолжаем идти вместе, и я знаю, что буду вечно защищать то, что мне дорого.
В конце концов, вскоре мы разошлись по спальням, и я раз за разом прокручивал слова своих сестер. Я всегда думал, что полюблю только тогда, когда встречу идеальную женщину. С идеальной семьи. Идеальным прошлым, внешностью и наличием положительных качеств, но все совсем не так. Я никогда бы не смог полюбить идеального человека, ведь таких просто не существует.
Проснувшись, какое-то время я снова думал. Теперь я все время думал, но спустя минут двадцать, отбросив мысли о Донне хотя бы на час, я принял душ, наконец-то пребывая в одиночестве. После открыл в интернете рецепт лазаньи с мясом и решил научиться готовить что-нибудь тяжелее, чем омлет. Как раз, когда я уже доставал блюдо из духовки, зазвонил мой телефон.
— Эмили и Донна летят домой, — сказал мне Брайан. — Тащи сюда свой зад и верни свою женщину.
— Она будет у вас?
— Да, потому что вскоре она начнет ходить на свидание, и какой-то мужчина полюбит ее и примет Оливию.
— Черта с два, — выругался я. — Донна не пойдет ни на какое, нахер, свидание. Если она хочет свидание, то она пойдет на него только со мной.
Я взял с тумбы кошелек, телефон и ключи и, сев в машину, нарушил как минимум десять правил дорожного движения, пока приехал.
— Это правда? — спросил Брайан, открывая мне дверь. — Ты покалечил ее бывшего?
— Он этого заслужил, — фыркнул я. — Убить его тогда еще не мог.
— Ты что, собираешься воевать со всем миром? Убивать всех?
— Ты не согласен с этим? Сражаться против всего мира за Эмили?
— Это не нормально — воевать со всеми, — вошла Эмили в кухню. — И тише, девочка спит.
— И что плохого в убийстве?
— Это не любовь.
— Это больше, чем любовь, — закричал я. — Я хочу защищать ее. Я убью любого, кто попытается сделать ей больно.
— Ты думаешь, что, если убьешь отца ее ребенка, которого она только вернула, она бросится в твои объятья? — сузила глаза Эмили, смотря на меня в упор.