2
Вечер был тихий.
Иновы присоединились к какому-то воинскому обозу. Невдалеке шагали солдаты. Миша присаживался то на одну, то на другую арбу, утешая своих хозяев.
— Ничего! Бояза не надо. Сейчас кругом ваша солдата ходи. Завтра худо. Завтра хунхуза. Много, много хунхуза. Кантроми, совсем кантроми…
Валя совершенно успокоилась. Арба подскакивала, но в кресле было покойно и тепло. Путь впереди не был виден, но Валя знала, что там горный хребет, через который придется перевалить ночью или на рассвете. С неба сияли звезды, светила луна, пахло горными травами и цветами. Пыль, которую подымали передние повозки, уносилась вправо.
Успокоился и Инов. Он ощупывал карманы пальто, в которых были пачки кредитных билетов и свертки с золотыми монетами.
«Если бы хунхузы знали», — подумал он.
Сзади, с той стороны, где остался город, поднялось яркое зарево пожара. По окрестностям города густым эхом разносились отголоски взрывов, вздрагивала земля.
Обоз въехал в долину, охваченную высокими холмами. Иновы не отставали от воинской части. Было около одиннадцати часов вечера, когда их догнали ехавшие верхом офицеры. Повозки остановились. Инов обратился к всадникам:
— Я, господа офицеры, заместитель директора банка. Еду с женой и дочерью. Прошу не отказать в помощи.
— Не беспокойтесь. Один из нас всегда будет здесь с вами.
3
В полночь въехали в деревушку. Рота сделала привал. Валя не слышала, как остановился обоз. Она спала, положив голову на спинку кресла. Подъехавший офицер залюбовался девушкой.
— Распрягать лошадей! — раздалась команда.
Валя проснулась. Подошел Инов и обратился к офицеру:
— Надеюсь, вы не откажетесь закусить с нами. Не бросайте нас. Просим и ваших товарищей.
В фанзе пахло бобовым маслом и немного гарью. На стене висела керосиновая лампа. Высокий старик китаец поклонился Модесту Владимировичу. Слева на нарах Валя увидела восточный столик, накрытый белой скатертью.
— Мама, смотри. И когда только Мишка успел? В сенях уже самовар кипит.
— Вероятно, и другие руки ему помогают, — заметила мать.
Китайчонок принес зажженные свечи. Фанза стала приветливее. Вскоре вошли офицеры.
— Все на ладу! — воскликнул командир роты штабс-капитан Кораблев. — Знакомьтесь, — обратился он к товарищам.
Два молодых загорелых поручика крепко жали дамам руки:
— Мещерский.
— Светляков.
На столике появились жареные куры, раскрытые банки с консервами, белый хлеб, копченая колбаса, редиска и бутылка с вином.
— Точно в сказке. Скатерть-самобранка, — засмеялся Светляков.
Мужчины выпили водки. Опорожнив свой стаканчик, Кораблев проговорил: