— Вон мужики идут, охотники, что ли, — деловито объявила Маруся, вглядываясь в сумерки. — У них-то дорогу и спросим. Хотя Кереть я и без них узнаю, чего тут мудрить. Езжай скорей, ну!
— Что тебе, Мурбук?
Тхаш был зол.
У него был план — забрать скальных, спасти как можно больше детенышей и самок — и увести подальше от всего этого столпотворения, хаоса, смерти. Проклятый дракон окончательно спятил, начал крушить своих, и множество войска полегло от его злой мощи.
Тхаш был вождем. Он не мог допустить гибели рода скальных орков.
У скальных во веки веков было единственное спасение — Храм Жизни. Когда самка становилась тяжела и была готова родить, ее отводили туда, под древнейшие своды, что испокон веку стояли посреди заповедного, тайного места Серых Россыпей. В этом укрывище и звучал первый крик новой жизни, поэтому оно носило такое имя.
Храм Смерти — следовало звать его теперь.
Тхаш с тоской и бессильной злобой думал о том, как меняется мир. Он был молод, когда орки и эльфы воевали друг с другом — сила на силу, армия на армию. Сшибались воины, рушились знамена, кипела кровь! Младшие народы вроде людей и не думали вступать в битвы великих, а уж таких, как быкоглавы, и вовсе не взяли бы в войско — разве только поджирать трупы после самых низших из обычных орков…
Сейчас в битве схлестнулись совершенно иные силы, и даже в Храме Жизни поселилось небывалое зло. Как только орочий обоз остановился подле убежища и самки с детьми вошли вовнутрь, великое множество пауков обрушилось на них. Прыткие черные твари лезли со всех сторон, и не было им ни счету, ни погибели. Они прыгали и прыгали, не ведая ни боли, ни страха, и норовили впиться в голову, выжрать мозг. Тхаш вспоминал, что дракон говорил — в голове «ней-ро-ны», они очень важны и нужны, чтобы думать и быстро двигаться — не поэтому ли пауки так желали их?
Скальные потеряли там половину своих. Если учесть, что ранее Мастер Войны сократил войско еще на треть — убыток был очень серьезен.
Зугд отчаянно хромал, Окус и вовсе потерял левую руку по локоть. Кровавый след паучьего когтя рассекал лицо Мурбука — глаз затек, губа висела уродливым набухшим лепестком.
— Мы должны вернуться, — сказал он.
Тхаш сжал кулаки.
— Куда? Ку-да?!
— К нему. К Мастеру Войны.
Удушливая волна бешенства залила сердце Тхаша.
— Что ты несешь?
Он прыгнул, схватил Мурбука за плечи, встряхнул, как ездовой волк трясет пойманную болотную крысу.
Громко заплакал орчонок на руках одной из уцелевших самок.
— Вернуться. Ты не победишь пауков, Тхаш. Плохой знак! Храм Жизни, они захватили его! Впервые за много поколений Храм Жизни во власти чужих! Плохой знак! Надо верить приметам, Тхаш! Понимать, что происходит!