Тенарис лежала на постели в уединенных покоях, и две целительницы, прекрасные и безупречно юные, пели над ней — тихая, грустная мелодия обволакивала. Эльфийка была бледна, дышала часто, стиснув зубы; на висках выступил пот, пальцы намертво сжимали край простыни.
Одна из целительниц повернулась к вошедшему витязю.
— Ее тело не страдает. Но душа хочет отлететь, бьется уже возле самой Завесы. Мы облегчаем боль и удерживаем ее, Тайтингиль Заступник, но… стоит ли держать ту, которая стремится за любимым?
Он покачал головой и сел на край кровати. Молча вглядывался в лицо раненой стражницы… а на простынь, накрывавшую деву, уже падали частые багровые капли из его ноздрей. Златой витязь собрался было что-то сказать или спеть… но посмотрел на разводы крови, поднялся, опираясь на плечо одной из эльфийских дев, пошатнулся… и упал в мягкие лапы подоспевшего орка.
Лантир смотрел, как когтистые пальцы Потрошителя Азара аккуратно расстегивали мелкие пуговицы на вороте поло Тайтингиля, оглаживали по щекам, касались шеи, выщупывая биение пульса.
— Та-ай, ну Тай… — шептал орк тихо. — Н-ну пер-ре-утомился, с кем не бывает. Эти ваши магические битвы… Эти ваши конные пр-рогулочки… Все пр-ройдет, все будет хорошо, я здесь, я с тобой, мы спр-равимся, обязательно спр-равимся…
Он поднял голову — светлые глаза блеснули неожиданно жестко.
— Что стоишь? Принеси холодненького, на лоб ему, на нос, хоть бр-рокколи из мор-розилки.
Остроухая дева уже спешила с плошкой ледяной воды и тряпицей — и мягко оттерла всю компанию подальше, в другой угол.
— Витязь потерял много сил… его собственная душа едва дышит, стражник Лантир, — пояснила она, хлопоча над присевшим на низкую скамеечку Тайтингилем — и изо всех сил стараясь не замечать орка, который тоже хотел хлопотать.
— Я не смогу удержать деву… — тихо сказал эльф. — Она…
— Ее уже нет с нами, светлейший, — откликнулась целительница. — Ее душа отлетела в Чертоги Забвения, когда твоя кровь попала на ее запястье. Она знает, что будет отомщена.
— Воительница ушла за любимым, — выговорил витязь. — Я видел ее путь. Она стремилась туда, где, быть может, они и не узнают друг друга. Ее поспешность оправдана. Но я видел и врага… видел. Видел ее глазами. Это истинные детища Цемры. И, увы, Мастера Войны…
Лантир закусил губу и отвернулся.
— Панихида, как сер-рдце чуяло, — грустно муркнул орк. — Давай, Тай, пойдем отсюда на улицу, ну пожалуйста, н-ну… надо свежего воздуха тебе глотнуть…
— Лантир, я отправлюсь к себе, в свой дом, — сказал Тайтингиль. — Если Виленор пожелает видеть меня завтра, пусть пришлет с утра — далее я уеду. Сегодня… я должен отдохнуть.