Почти дошел до границы купола. Голубоватый отблеск выдавал его невидимую стену. Всегда удивлялся, почему его видно именно у границы, а не в небе над колонией. Как было бы хорошо не замечать эти серые облака, а видеть голубой купол и подкрашенное от него небо! Дядя Кайм рассказывал, что бывают и голубые облака и синие, и даже аквамариновые! Мне сложно представить, на Дэрне они всегда серые, будто дым.
Купол это наша защита. Мы зависим от купола, от генератора, что вырабатывает его. Мы любим шум генератора, и с трепетом слушаем его, сердца наши замирают, когда этот шум становится другим. Хозяева контролируют его и поддерживают в рабочем состоянии, два раза за мою сознательную жизнь генератор серьезно ломался, но хозяева всегда вовремя устраняли все неполадки. За это все мы им благодарны, странны эти смешанные чувства: благодарности, страха и ненависти.
Купол это наша жизнь. Он защищает нас от радиации. И он солнечного загара тоже, вот почему все жители белокожи. Кроме меня. Я смуглый. Когда–то мне дали понять, что я чужак среди них. Смуглый зеленоглазый худой мальчишка с курносым носом и черными волосами сильно отличался от местных, был изгоем. Меня гоняли местные мальчишки. Из–за моего слабого на вид телосложения, чересчур детского вида из–за приподнятой верхней губы, меня колотили все кому не лень. И если бы не дядя Кайм, я давно бы уже умер с голода или от синяков. Он всегда называл меня породистым мальчишкой. Мне эта характеристика не нравилась, но терпел. Кормит, пусть называет, как хочет, думал я. Когда подрос, он же и дал мне работу, вернее подработку, официально меня не нанимали. Тогда же и подружился с Мансом. Когда уже не мог терпеть его издевательства, набросился на него и с легкостью одолел на свое собственное удивление. А как был удивлен он сам и его окружение! Ведь Манс был местным авторитетом. С того дня я открыл в себе новое. Как оказалось, я всегда был сильным, но никогда этого не осознавал. Мой страх блокировал мои действия, но теперь все по–другому. Я боец, меня все местные знают, побаиваются и уважают. Хотя приходилось часто драться, чтобы доказать свою силу и правоту. Чаще с превосходящими силами, с более экипированными шайками, которые знали, что против них уже не тот забитый мальчишка. И я побеждал всегда.
Казалось, что мешает завести себе дружную банду из двух десятков беспризорников? Проблема была в том, что я продолжал быть изгоем. Оставался быть не как все. Внешность в колонии играет большую роль. У меня был лишь один друг – Манс, самый лучший и единственный друг. С ним чувствовал себя в полной безопасности, он всегда был готов прикрыть спину. Вместе мы были непобедимы.