С тех пор критика переживала разные времена, то мельчая, то возвышаясь до философии… В советский период эта ветвь литературы была здорово дискредитирована – отозвавшийся о том или ином произведении отрицательно критик невольно мог стать палачом того или иного писателя. Или же похвалив не то, не того… (В номере 2–3 «ЛР» была опубликована статья Вячеслава Огрызко о драматичной судьбе талантливого критика Дмитрия Старикова, наглядно показывающая, в каких идеологических тисках, и не только государственных, находились советские критики.)
С наступлением перестройки критика, как и вся литература, освободилась от сковывающих рамок, и началась настоящая война потомков западников и почвенников, и, кстати сказать, то время оставило множество важных, глубоких, ярких статей, в которых, отталкиваясь от литературы, критики выходили на проблемы общественного и политического устройства, мировоззрения, путей развития страны… Правда, большинство этих статей погребено в груде периодики или малотиражных книжек, задвинуто нами в дальний угол вместе с воспоминаниями о «катастройке» и «лихих 90-х», но, скорее всего, мы ещё к ним вернёмся – то время нуждается в изучении и анализе.
Впрочем, тот период для движения литературы был действительно катастрофическим. И причина этого оказалась не в запрещениях, а наоборот – в свободе. Наконец появилась свобода публиковать и издавать всё что угодно. И, естественно, журналы, издательства выбрали не современных авторов, а неизвестные широкому читателю произведения Булгакова, Набокова, Бердяева, Солженицына, Максимова, Синявского… Современная же литература была практически в загоне (в плесневеющем резерве) на протяжении десятилетия (примерно с 1986-го по 1996-й).
С другой стороны, именно конец 80-х и первая половина 90-х дала нам первое поколение свободных критиков («первенцев свободы» по определению Сергея Чупринина), которые повели разговор жёстко, без оглядки на авторитеты (а авторитеты в то время были или повержены переменами в стране, или ещё не народились).
В статье «Бывшие» («Знамя», 2013, № 5), посвящённой критикам Борису Кузьминскому, Вячеславу Курицыну, Павлу Басинскому, Сергей Чупринин отмечает: «Видя своей центральной задачей вдохнуть дух вольности в русскую литературу, они самих себя прежде всего почувствовали свободными. В том числе и от норм литературного этикета. И от фундаментальной проработки базовых эстетических понятий. И от необходимости сводить свои летучие оценки, ситуативные отклики в сколько-нибудь стройную, непротиворечивую, да хоть бы даже и противоречивую, но систему».