Но случилось другое: от сильного и непрерывного сотрясения корпуса корабля нарушилась плотность фланцевых соединений паропровода. Говоря проще, паропровод лопнул.
Даже не моряк поймет, что паропровод — это артерия корабля, ее разрыв — если тут же не принять немедленных мер помощи — смертелен для корабля.
Когда Малахов осипшим от волнения голосом доложил в ходовую рубку о случившемся, Листопадов лишь коротко бросил, будто обрубил:
— Устранить повреждение.
Это было произнесено вот так, как здесь написано: без восклицательного знака в конце; он даже не повысил голоса. Все было донельзя просто: если сейчас не починить паропровод, матросы не выдержат скопления горячего пара, отойдут от машины — и тогда шторм расправится с «Бакланом». Можно было, конечно, стравить — выпустить весь пар, — но в условиях шторма это тоже самоубийство. Пока найдут и устранят повреждение, пока снова поднимут пар «на марку», то есть до необходимого давления, от «Баклана» останутся одни обломки. «Вот дьявол, — устало подумал Листопадов. — Чаще всего страдают на кораблях именно паропроводы, а инженеры ничего не придумают, чтобы избежать этого…»
Он засек время: девятнадцать тридцать четыре.
А пар продолжал реветь, заполняя помещение машинного отделения. Запотели стекла на приборах, и через них уже невозможно было разглядеть, куда ползут и на что указывают нетерпеливые стрелки. Малахов бросился отключать этот поврежденный участок, но сообразил, что его и отключать-то нельзя. Отключишь — котел взлетит в воздух.
Стало так душно, воздух сделался до того осязаемо плотным, горячим, что Малахов почувствовал, как не то корабль, не то сам он закружился, и это страшное кружение все ускорялось. Усилием воли он заставил себя не отойти от машины. «В детдоме небось и не такое видали…» — усмехнулся он, хотя знал, что придумал это только для того, чтобы приободрить самого себя.
Матросы пока что спасались тем, что пригибались почти к самому палубному настилу. От него остро пахло соляром, мокрым деревом, ржавым железом.
Малахов мысленно похвалил их: догадались, что пар сначала накапливается поверху. «Выдержат или не выдержат? — Нет-нет да и поглядывал он на первогодков. — Ничего, держатся неплохо».
Когда лейтенант Коротков, посланный командиром корабля, пробрался в машинное отделение, здесь уже ничего не было видно, нечем было дышать.
— Всем оставить посты, — силясь перекричать рев пара, скомандовал он. — Малахов, справитесь?
— Должен справиться, товарищ лейтенант! — И усмехнулся невесело: «Не справлюсь — того и гляди, все взлетим к чертям собачьим…»