— Может, спать пойдём, пап?
— Подожди, посиди со мной, сын. Посмотри, какая красота вокруг, какое небо здесь незамутнённое.
— Пап, — улыбнулся Артём, — ты, прям, романтик.
— Не знаю, как это называется, но сижу здесь и вселенная кажется ближе.
— Ты скучаешь по ней?
— Наверное, — Георг пожал плечами. — Здесь с вами я по-настоящему счастлив. Я привык, что Земля мой дом, привык к комфорту, богатству. Я даже стал бояться, что моя тоска по прежним приключениям от скуки и пресыщенности, а тут вдруг всё опять завертелось… Послушай, а не может быть у нагов некоего видового сознания, они же телепаты?
— Нет, пап, это исключено. Я достаточно овладел их мышлением, я бы это обязательно заметил. К тому же у них телепатия маломощная, несколько десятков метров и плюс ещё метров двести, если есть прямой визуальный контакт. Всё, это максимум.
— Значит, телепатия у нагов, это всего лишь коммуникационное средство?
— Получается, что так. Смотри, пап, внизу огни гаснут. Я думал, они всю ночь гулять будут?
— Всё-таки испортил зелейник князю пир, — усмехнулся Проквуст и встал. — Ну что, сынок, пора и нам на боковую.
— Ой, пора, — Артём зевнул.
— Ты ложись, а я Рукагина проведаю.
Проквуст пошёл по тропе, ночь была такая звёздная и лунная, что даже ночное зрение не понадобилось. Повозка мирно стояла у кустов со спящим в ней Рукагином. Дремлющий Ворон приоткрыл глаз, глянул на Георга и, приветливо фыркнув, опять прикрыл. Всё было тихо. "И чего я сюда пошёл?" — подумал Проквуст, поглядывая вокруг. Вверху неожиданно характерно захлопали крылья пазузу, ошибиться было невозможно. Он вскинул голову, кажется, на скале, на самой вершине … включилось ночное видение, точно, вон его крылья торчат. Георг оттолкнулся и стремительно взлетел вверх. Он думал, что Пазузу улетит, но он спокойно сидел на камне в позе обычного усталого человека и наблюдал за Проквустом.
— Ты Гора?, — спросил он.
— Да. Ты плохо различаешь лица людей?
— Они вне моей программы распознавания, но общие особенности вашего внешнего вида я замечаю.
— Что ж ты оставил нагов без присмотра?
— Они боятся приближаться к лесу, там много моего запаха.
— Ясно, значит, у тебя иногда бывает передышка.
— Передышка?
— Перерыв, отдых.
— Нет, не отдых. Я хотел тебя предупредить, Гора.
— О чём?
— Я летал к провалу, там проснулись два пазузу, я с ними разговаривал.
— Так, а разве это плохо?
— Плохо. У них изменилась программа. Они сказали мне, что будут убивать всех: и нагов, и людей.
— Как, людей?!
— Не открывай провал сразу, сначала убей плохих пазузу.
* * *
Всю обратную дорогу Проквуст задумчиво перебирал в голове ворох информации, скопившийся за последние три дня. Особенно его беспокоило известие от пазузу, ведь если такое чудище примется убивать людей, это будет похлеще нагов! Почему же программа сбилась?! Он этот вопрос задавал себе снова и снова, и ответ всегда выходил один — виноваты эти чёртовы обломки арианского крейсера. С них его новый путь начался, к ним его и привёл. Георг несколько раз порывался тут же унестись к провалу, но не мог оставить здесь сына, к тому же и Ведагора не хотелось подвести, он ведь такого меча не пожалел. Сын пару раз пытался расшевелить отца, но видя, что тот в глубоком раздумье, отстал и оживлённо о чём-то болтал с Рукагином.