— Ну, чё? — спросил самый крупный из них на грани негодования.
— Как выключить эту штуку? — спросила Мэгги.
— Мы ее только что включили.
— Ага.
— Выключите немедленно!
— Это наш гвоздь программы в этом месяце.
— Кто эта сучка? — спросил худощавый, раздетый по пояс молодой человек у большого.
— Гвоздь, гвоздь, пожалуйста, брось, диги-диги, — речитативом пропел другой юноша в надетой набок бейсбольной кепке.
— «Нью-Йорк Метс» вышли из лиги, — подпел ему четвертый в очках светло-малинового цвета, придававших ему вид лощеного интеллектуала.
— Где мой сын? — спросила Мэгги.
Они посмотрели друг на друга, не понимая, о ком идет речь.
Видеофильм, который они смотрели, показывал бунт в тюрьме. Заключенные и охранники летали по экрану, брызгая кровью, в то время как в клетках, поднятых над основным действием, сексуально привлекательные девушки двигались в такт электронным завываниям и выстрелам, звучавшим, как аккомпанемент ударных.
Поискав провод за гигантским телевизором, Мэгги с силой выдернула его из розетки. Ужасное видео умолкло. Тишина поглотила комнату, как ударная волна перед грохотом взрыва. Мэгги решительно повернула регулятор света, и галогенные лампы засветили на полную мощность. Нежданные гости прикрыли руками глаза. Парень в бейсбольной кепке набок уронил на ковер кусок пиццы начинкой вниз.
— Кто, черт возьми, вы такие и что делаете в моем доме? — спросила Мэгги низким повелительным голосом, с помощью которого ей все-таки удалось привлечь их внимание.
— Мы — «Сладкие как смерть», — сказал громадный парень так, как будто сам факт был очевиден для всех. — А ты-то кто?
— Ох, привет, мам, — сказал Хупер, волоча из кухни упаковку голландского пива и огромную коробку печенья «Знаменитый Амос». Волосы у него спадали вниз странными жесткими кольцами, как будто были измазаны грязью.
— Эй, Хупер, это твоя мамочка?
— Кто, черт возьми, эти люди?
— Это — группа. То есть, я имею в виду, типа, ансамбль. Они играют рэп.
— А ты знаешь, что марихуана все еще вне закона в штате Коннектикут?
Рэперы рассмеялись и стукнулись друг с другом ладонями.
— Это — не притон для наркоманов. Вон. Вон! Вставайте и убирайтесь!
Парни продолжали обмениваться недоуменными взглядами. Хупер тоже скорчил беспомощную мину. Четверка так и не сдвинулась с места. Мэгги шагнула к самому большому из них и стукнула его по голени.
— Уй!
— Вон!
— Ну, мам…
— Все. Вон из моего дома.
— Эх, может быть, ребята, вы вернетесь в город? — предложил Хупер.
— Я не верю, что это твоя мама, Хуп. Мне показалось, ты сказал, что она свалила.
— О да, я свалила, — ответила Мэгги.