В дверях хижины Питера Марлоу стоял какой-то майор. Его мундир был увешан медалями. Он выглядел очень молодым. Он рассматривал хижину, в которой какие-то непотребные личности лежали на койках, переодевались или готовились принять душ. Глаза его остановились на Питере Марлоу.
– Что, черт вас подери, вы пялитесь?! – заорал Питер Марлоу.
– Не смейте со мной так говорить! Я майор и…
– Да пусть хоть сам Христос, мне плевать! Убирайтесь отсюда! Убирайтесь!
– Смирно! Я предам вас военно-полевому суду! – огрызнулся майор, глаза его выкатились из орбит, пот тек градом. – Вам должно быть стыдно разгуливать в юбке…
– Это саронг!
– Это юбка, и вы ходите в ней полуголый! Вы, военнопленные, считаете, что вам все может сойти с рук. Слава богу, не все. Теперь вас научат, как надо уважать…
Питер Марлоу выхватил свой штык с приделанной к нему рукояткой, бросился к двери и сунул нож к лицу майора.
– Убирайся отсюда, или, Богом клянусь, я перережу твою вонючую глотку!..
Майор испарился.
– Полегче, Питер, – пробормотал Фил. – Ты на всех нас навлечешь беду.
– Почему они пялятся на нас? Почему? Почему, черт возьми? – орал Питер Марлоу, но ответа не было.
В хижину вошел врач с нарукавной повязкой Красного Креста, он торопился, хотя притворялся, что не торопится, и улыбнулся Питеру Марлоу.
– Не обращайте на него внимания, – сказал врач, показывая на майора, который шел по лагерю.
– Почему, черт побери, все вы пялитесь на нас?
– Закурите и успокойтесь.
Доктор казался милым и спокойным человеком, но он был приезжим и не заслуживал доверия.
– «Закурите и успокойтесь». Все вы, ублюдки, говорите одно и то же! – бушевал Питер Марлоу. – Я спросил, почему вы все пялитесь на нас?
Доктор закурил и сел на одну из кроватей, сразу же пожалев об этом. Он знал, что все кровати кишат заразой. Но он хотел помочь.
– Я попытаюсь объяснить, – спокойно сказал он. – Вы все превозмогли невозможное и вынесли невыносимое. Вы ходячие скелеты. На ваших лицах живы только глаза, а в глазах выражение… – Он запнулся на мгновение, пытаясь подобрать слово, потому что знал: им нужны помощь, забота и ласка. – Я даже не представляю, как описать это. Скрытность… Нет, это не то слово, и это не страх. Но у всех одинаковое выражение глаз. И вы все живы, когда по всем законам должны были умереть. Мы не знаем сейчас, почему вы не мертвы или почему вы выжили, я имею в виду каждого, кто находится здесь, не только вас. Мы смотрим, потому что от вас невозможно отвести глаз.
– Я полагаю, как от клоунов в какой-нибудь чертовой интермедии?
– Да, – спокойно ответил доктор. – Можно и так сказать, но…