– Не советую подходить ближе, – заметил Рейф, – Камни здесь ненадежны.
Взглянув вниз, на расщелины, которые тянулись от края утеса, словно когти хищного зверя, я попятилась назад. Вокруг не росло ничего, кроме травы.
– Кажется, ежевики здесь нет, – констатировала я очевидный факт.
– Нет, – подтверил Рейф. Он перевел взгляд с расщелин на меня, и я ощутила почти физическую тяжесть, пока в течение нескольких долгих секунд он меня изучал. Спохватившись, он отвернулся в сторону берега.
Я проследила направление его взгляда. Вдалеке виднелись остатки двух выбеленных временем массивных куполов, обвалившихся с наветренной стороны и все же высоко вздымавшихся над прибоем, будто ребристые остовы гигантских морских животных, выброшенных на берег.
– Наверное, когда-то они выглядели величественно, – сказала я.
– Когда-то? Они и сейчас величественны, разве не так?
Я пожала плечами. Тексты писаний Морригана пестрели предостережениями относительно Древних. Глядя на то, что от них осталось, я чувствовала печаль. Полубоги, которые некогда обрели власть над небесами, были низвержены и истреблены. Мне всегда представлялось, что я слышу бесконечную скорбную траурную песнь, которую поют их порушенные творения. Я отвернулась, вглядываясь в дикие травы, колышущиеся на равнине.
– Я вижу в них лишь напоминание о том, что ничто не вечно, даже величие.
– Кое-что длится вечно.
Я посмотрела на Рейфа.
– Правда? И что же, например?
– То, что имеет значение.
Меня удивили и сами слова, и то, как они были сказаны. Ответ казался необычно простым, незамысловатым, наивным даже, но голос Рейфа звучал искренне. Меньше всего я ожидала услышать нечто подобное от такого сурового и мрачного человека, как он. Я могла бы с легкостью опровергнуть его слова. То, что имело значение для меня, оказалось не вечным. Я все бы отдала, чтобы братья оказались здесь со мной, в Терравине, или чтобы еще хоть раз увидеть любовь на лицах моих родителей. И то, что имело огромное значение для родителей, тоже оказалось не вечным – например, традиция Первой дочери. Я обманула их надежды.
На слова Рейфа я лишь неопределенно пожала плечами. Он нахмурил брови.
– Ты отвергаешь все, что было прежде? Все вековые традиции?
– По большей части. Вот почему я приехала в Терравин. Здесь все по-другому.
Склонив голову набок, он подошел ближе. Я стояла слишком близко к краю утеса и не могла отступить. Оказавшись на расстоянии нескольких дюймов, он дотронулся до моего плеча. Меня охватило жаром.
– А что же это такое? – спросил Рейф. – Похоже на следование традиции. Разве это не память о важном событии?