— Ни черта они не меняются, — ответила сестрица серьезно. — Вот ты, например, как была доверчивой дурочкой, так и осталась. Такой, видно, и помрешь. А я не злопамятная — просто злая! Да и память у меня хорошая…
И в завершение дискуссии показала мне язык. Ну как сердиться на такую? Я обняла ее.
Несчастную курицу я довезла в сохранности до самого Петербурга — аппетита не было никакого. Тем более что книжка, которую мне сунула на прощание сестрица, оказалась весьма увлекательной: «Уроки самообороны для девушек».
У самого вокзала странно одетый мужчина неопределенных лет попросил у меня денег:
— Девушка, на хлеб не хватает!
Я обрадовалась, полезла в сумку за курицей. Сейчас осчастливлю голодного — Господь велел делиться. Мужчина тяжело посмотрел мне в глаза, словно был обманут в своих лучших ожиданиях. Помотал головой и сунул мне курицу назад.
— Возьмите! — сказала я, решив, что он просто стесняется. — Это хорошая курица — ее только утром сварили…
Он покачал головой, пробормотал что-то под нос и пошел прочь. Я осмотрела свою курицу со всех сторон, понюхала ее на всякий случай. С ней все было в порядке. Может, он вегетарианец?
В конце концов я скормила курицу голодному бродячему псу, пристроившемуся возле канализационного люка. Было совсем не холодно, но он жался к этим самым люкам — то ли болел, то ли просто был уже старый. Курицу он съел без остатка и благодарно завилял хвостом.
Освободившись от лишнего груза, я направилась к метро, не забывая глазеть по сторонам. В этом городе я надеялась задержаться как можно дольше, и чем скорее я здесь освоюсь — тем лучше.
Тетя Валя обитала в типовом панельном доме на проспекте Гагарина. Я не сразу отыскала нужный мне корпус, дорогу спрашивать постеснялась, да и побоялась — вдруг кто-нибудь поймет, что я приезжая, и увяжется… Звонить тетушке тоже пока не стала — не хотелось выглядеть тетехой этакой, которая в трех соснах заблудилась. Решила, что сама справлюсь — первое приключение Надежды Шараповой в большом городе.
Поплутав по грязным дворам и помойкам, я наконец углядела нужный номер и шмыгнула в парадную, сопровождаемая взглядами старушек на скамейке.
Не без некоторого трепета нажала на кнопку звонка.
Дверь распахнулась почти сразу, словно тетушка стояла за ней в ожидании гостей. Седые волосы, легкие, как пух, серые водянистые глаза за толстыми стеклами очков осмотрели меня с ног до головы.
— Надя? — спросила она чуть дребезжащим голосом. — Проходи!
После смерти мужа тетя Валя проживала одна в трехкомнатной малометражке, если считать за комнату каморку возле кухни. Именно этот закуток и был отведен мне. Помимо тети Вали, в квартире обреталась собака — совершенно бесподобная животина — по кличке Макс. Порода — надворный советник. Тетя обзавелась им после смерти мужа, кто-то же должен был скрашивать ее одиночество. Во двор, покалякать со своими сверстницами на скамеечке, она выбиралась редко из-за больных ног, да и гостей не принимала. Потом я поняла, что, пустив меня в свою квартиру и жизнь, тетя Валя пошла на определенную жертву — если не для меня лично, то для брата.