— А еще две недели подряд безбожно матерился, — вставил сержант, снова хрустнув яблоком. Проделав эту процедуру пару раз, Аскорбин метнул огрызок в окно, и зазвеневшая урна возле ворот госпиталя лаконично намекнула, что трехочковый засчитан и «Chicago Bulls» — любимая команда напарника — выходят в финал. — Yes!!! Мастерство не пропьешь.
— Алкоголик, — бросила медсестра, презрительно сморщив носик.
— Да что вы, барышня, я ж не пью, — приложил к груди пятерню сержант. — Разве ж можно обвинять человека в болезненном злоупотреблении только из-за одной фразы?!
— Который раз убеждаюсь, Аскорбин, что ты трепло, — проговорил я. — У вас в Праге все такие?
— Какие такие? — деланно удивился чех.
— Да вот такие, — я задумался, подбирая цензурный эпитет, и когда нашел, сказал, — болтливые. О! Ты мне светленького принес?
— Немецкого или чешского? — осведомился Аскорбин.
— Хмельного, — сказал я. — А больше меня ничто не интересует.
— В госпитале запрещено распитие спиртных напитков! — вознегодовала девушка.
— А как же культура наших народов?
— Да засунь ты себе свою культуру… — разозлилась девушка. Аскорбин же указал пальцем на меня и одними губами произнес: «И ты, кэп, свою туда же засунь. Вместе ходить будем».
— Милая девушка, вы так прекрасны, когда злитесь, — елейным голосом проворковал я (насколько это было возможно). — А когда вы говорите что-то, ваш носик так красиво дергается, — я заулыбался самой светской улыбкой. Спокойная речь заставила медсестричку зардеться, и она, потупившись, обтянула свой беленький халатик. «Ладно, — сказала она. — По одной можно». После этих слов кареглазая красотка вышла из палаты.
Пока девушка покидала помещение, две пары глаз восхищенно взирали на ее идеальные формы. Но едва щелкнул замок, как я обратил все свое внимание на товарища:
— Настоящий мужчина никогда не будет долго смотреть в одну сторону, если там нет замечательных женских прелестей.
— Это точно, командир, — щелкнул пальцами парень. — Тебе банку открыть, я полагаю?
— А ты еще не открыл? — удивился я. — ЖИВО!
— Есть, капитан, — козырнул напарник и достал из пакета две банки пива. Пшикнув, банка перекочевала в мои загребущие лапы, и я с наслаждением присосался к ней.
— Ох, — я даже зажмурился от удовольствия. — Давненько… давненько не пил холодненького. Класс!
Пиво немножко горчило на языке, вызывая целую бурю положительных эмоций. Наконец-то хоть какой-то отдых после вечных перестрелок и прогулок рука об руку с госпожой Смертью.
— Медицина говорит, что скоро на ноги тебя поставит, — сообщил сержант.