— Не-а, — мотнул я головой. — Я еще полежу и на ее попку погляжу. — Я подумал с секунду и припечатал напоследок: — И, может быть, пощупаю.
— Все, — вынес диагноз Аскорбин. — Кэп здоров!
— А я и не болел, — осклабился я. — Еще по одной давай.
Напарник заговорщицки подмигнул и выудил из нагрудного кармана небольшую фляжку с коньяком. Фляга была из закаленного хрусталя. Поэтому я не только разобрал, что внутри, но и полюбовался радужными бликами от приветливого и мягкого итальянского солнца, ласкающего эту землю не один десяток лет.
— Вот это я понимаю, — сказал я. — Подготовился для посещения страждущей души. Объявляю вам благодарность, сержант.
Аскорбин протянул мне флягу:
— Не увлекайся, а то просекут.
— А ты не парься, мелкий. Где наши, кстати?
— На задании, — ответил сержант. — Это… командир, можно глоток?
— Нет, — улыбнулся я хищно. — Это помощь пострадавшим от войны, — и спрятал четвертинку под подушку. Поманив пальцем напарника, я прошептал: — Может, раскачу с сестричкой.
— Ой, Лис, — отошел от меня Аскорбин, — хитрый ты кадр.
— А я еще и не то могу. Ладно, вали на все четыре стороны. Отпускаю. Спасибо, что навестил.
После визита сержанта прошло три дня. Я уже мог — с разрешения врачей — выбираться в госпитальный парк на прогулку. Естественно, в форме; не мог же я разгуливать в одном исподнем по приличному месту. Так что вид у меня был бравый и независимый. Товарищи по несчастью косились на меня с уважением и завистью, а персонал с неодобрением. Впрочем, женская его часть взгляды бросала далеко не двусмысленные, теша мое самолюбие и гордость.
Опираясь на тросточку, я медленно шел к небольшому фонтанчику. Это было мое самое любимое место во всем госпитале. Конечно, на Вечный город открывался хороший вид и из палаты, но я предпочел побродить там, где царила мягкая прохлада и свежесть. Короче, здесь было самое благословенное после Северной Африки место — тенек. Как мало нужно для солдата.
Только я присел на холодный гранит и опустил руку в прозрачную воду, где — вот красота-то! — резвились золотые рыбки и отражались белые облака, лениво плывущие по небосклону, как вдруг…
— И вы здесь, мой рыцарь без страха и упрека? — возле меня остановилась моя медсестричка, иронично глядя на меня.
— Тут-тут, — протянул я. — Где ж мне еще быть?
— В палате, — лаконично ответила девушка.
— Спасибо. Належался уже. Присаживайтесь, — я похлопал ладонью подле себя. — Здесь хорошо.
— Надо же, — девушка присела и улыбнулась мне. — В суровом вояке проснулись чувства.
Я посмотрел на нее отстраненно.