— Судя по твоей истории, она еще не закончена и счастливого конца не предполагает.
— Твоя правда. Сначала потянулась шелупонь всякая, искатели приключений, любопытные, охотники, просто кому деньги были нужны. Ставили капканы, ловили на живца, выслеживали. И отряд тут же был, никуда не уходил. Думали, хотя бы присмиреет, не рискнет народ резать. Сначала умирали неосторожные. Тварь расправлялась по одиночке, выслеживала охотников скорее ради забавы, чем из защиты. И отчасти — от голода. Трупы находили с вывернутыми руками и ногами, с обгрызенными лицами. Охотники и разбежались. Остались только самые отчаянные.
А потом была резня в таверне, — сказал Висбур. — Я там не был, мне рассказывали. Про кишки с потолка, кровь повсюду, некоторых тел недосчитались, будто он их целиком съел, жуткая картина, говорят.
— Вот скажи мне, на что это похоже, а? — Висбур рубанул ладонью воздух.
На сказания, подумал Йормунганд, на страшные истории, которые рассказывают друг другу воины у костра перед битвой. Про чудовищ пожирающих людей, про болотных тварей, про троллей, про альвов, про великанов, про жителей Ирмунсуля. Люди, в общем- то, и не удивляются, когда что- то подобное происходит на самом деле.
— И сколько времени уже прошло? — спросил Йормунганд.
— Аккурат седьмой день. Хозяин посла меня к Альфедру, попросить подмоги, но им не до наших бед сейчас.
— А что случилось? — спокойно спросил Йормунганд.
— Так ты ж сказал, что с Гладсшейна едешь и не знаешь? — поразился Висбур.
— Я заблудился и не доехал до Гладсшейна, — напомнил Йормунганд.
— Верно, верно. Суматоха там, любимый скальд госпожи Фригги в пиве утоп. В прямом смысле, хехе. Гнилой был человек, не жалко, но доподлинно известно, что убил его пришлый ирмунсулец богопротивным колдовством своим. Прямо на пиру, презрев законы гостеприимства. Как подумаю, так прямо зло берет. Ирмунсулец тот думал, что с рук ему все сойдет, и сбежал, в чем был. Тем и признался.
Я даже больше скажу. Хотел тот ирмунсулец убить вовсе не скальда, что ему скальд? А князя, — Висбур поднял палец кверху, подчеркивая важность сказанного, — Князя, подумай только, а дотянуться смог только до скальда. Понял, что опростоволосился и сбежал. Даже подельника своего оставил.
— Подельника? — удивился Йормунганд.
— Ага, тип какой-то и Гардарики. Врет, наверное, нет такой страны, а если и есть, то живут там люди с песьими головами.
Йормунганд не выдержав, фыркнул.
— Зря смеетесь, — сказал Висбур, — если и живет там кто, так только твари, типа той, что сейчас деревню истребляет.