Порой во время схватки мы не отдаем себе отчета в своих действиях – уклоняемся от ударов или же сами наносим их инстинктивно, гораздо быстрее, чем мысль поспевает за нашими действиями. Воин как будто впадает в транс: его тело движется, повинуясь собственной воле, еще до того, как спланирован следующий шаг.
Вот и сейчас было точно так же. Но появилось и кое-что новое. Когда я сражался бок о бок с ведьмой, казалось, мы наделены общим сознанием. Благодаря чарам или же напряжению боя, но мы с ней как будто переместились в другое измерение, наши тела действовали, повинуясь единой воле. Так это было или нет, я не знаю. Но то, как мы с ней сражались, в чем-то было сродни слаженным действиям трех ипостасей хаггенбруда.
Моя сосредоточенность была абсолютной – я даже не слышал рева возбужденной толы. Мы с Грималкин дрались в гробовой тишине. Ведь всего одно прикосновение чудовища – и нас ждал бы киррос, рыжая смерть. Когда мы с Грималкин атаковали хаггенбруда, его когти промахнулись мимо моего лица на считаные дюймы; кожу обожгло его омерзительное дыхание. Наши клинки сверкнули. Чудовище вскрикнуло. Мы смогли его ранить, пустили ему кровь.
Я ощущал удары Грималкин как свои собственные. Не сомневаюсь, что то же самое было и с ней. Наши действия были общими. Мне казалось, что я воспарил над собственным телом и с высоты наблюдаю за поединком. Помню, на какой-то миг я подумал о том, как воспринимают наш поединок зрители. Наверняка они видят его совершенно иными глазами.
Ибо как пурра Несса могла сражаться с такой яростью и умением? Наверняка ведьма скрыла это от их взглядов, отчего им казалось, будто в схватке сошлись только я и хаггенбруд. Если честно, трудно определить, чей вклад в сражение был большим, ее или мой. Как я уже сказал, мы словно стали единым целым. Мои руки были ее руками, ее кинжалы – моими кинжалами. Несказанное удовольствие – сражаться бок о бок со столь искусным воином.
В считаные секунды от двух ипостасей хаггенбруда остались одни ошметки, раскиданные по всей арене. Победа уже была почти нашей, однако в следующий миг баланс сил уже грозил измениться.
Последнее тело чудовища бросилось прочь от нас к столбу, к которому был привязана Сюзан, старшая из двух сестер. Этот маневр застал нас врасплох. До этого хаггенбруд не выказывал никакого интереса к пленницам. Несчастные пурры полными ужаса глазами наблюдали за происходящим.
Фактически чудовище уже потерпело поражение и вряд ли могло рассчитывать на победу – для этого ему требовалось убить обеих пурр. Но на это уже почти не было времени. Скорее всего им руководила обыкновенная месть.