Не-мысль
существование
недостоверно.
Мысль
существование
достоверно.
Я
Как мысль
и как не-мысль.
13. «Я существую» не есть поэтому первое достоверное положение. Понятие «я» отличается большой смутностью. Даже значение его трудно определить, трудно понять, что именно в личности более всего является «я». Отсюда нескончаемые споры о значении этого понятия.
Наоборот, понятие «мы» вполне определенно. Существование «я» достоверно через две философских аксиомы: «мысль существует» и «мы существуем». Положение «я существую» основывается на этих двух истинах, ибо из них следует, что я несомненно существую, поскольку я вхожу в крут мысли и поскольку я вхожу в круг, обозначенный «мы», т. е. поскольку я есмь «один из нас». Достоверность «мы существуем» совсем, так сказать, другого цвета, чем «я существую».
Существование «я» можно как-то доказывать и как-то опровергать, но «мы существуем» нельзя доказывать и бесполезно опровергать. Юм выставил целый ряд доводов против существования «я»; он уверял, что в «я» нет никакого «я», а есть лишь пучок восприятий. Только это, по его словам, нам дано. Но в «мы» даже этого не дано; «мы» ни прямо, ни косвенно не есть предмет чувственного опыта или даже личного психического опыта. Это положение исходит из всеведения Логоса. Приняв его, человек уже через него утверждает и свое существование.
14. Здесь мы видим, между прочим, что философское сомнение имеет большое эвристическое значение, т. е. полезно для нахождения новых истин. Обычно нам не приходит в голову доказывать такие истины, как «я существую» или «мы существуем». Однако если в них усомниться и исследовать причины нашей веры в них, то открываются законы познания вселенной. Так теперь нам очевидно, что «мы существуем» либо ложь, либо видение ума. Чужое одушевление предстает как пример постижения истины не внешними чувствами и не рефлексией, т. е. размышлением над внешними чувствами, а через Логос — и однако истины настолько всеми признанной, что сомнение в ней будет сочтено безумием. И действительно, так и есть. Чужое одушевление есть первое видение ума, всем людям доступное. Это — простейшее и начальное постижение, но есть и более сложные, как то мы увидим впереди.
15. «Мы существуем», гласит первая аксиома природы. Мы — это совокупность всего живого. Это определение настолько точно, что может быть обращено: совокупность живого — это мы. Поэтому все, что не входит в число нас, есть неживое. Отсюда ясно, что для познания сущего мы должны познать всех нас и все, что вне нас.
16. Если мы — все живое, то можно сказать, что все живое распадается на множество личностей, ибо таков именно смысл слова «мы». Личностью мы условимся называть существо, входящее в число нас. Личность есть один из нас. Иного, более точного определения личности невозможно дать до основательного исследования. Но так как для наших исследований нам нужно иметь определение живого существа, то полезно ввести понятие отдельного жизненного центра, обозначив его словом «монада». Это слово образовано от греческого Monas, что значит единица. Его впервые ввел в употребление Лейбниц. (Термин «монада» введен в философию Пифагором, но понятие монады как отдельного жизненного центра, установлено Лейбницем.) Потом различные писатели делали попытки заменить его другими терминами; так Гербарт предлагал имя реалии, а Гартманн — динамиды. Однако В.Соловьев посоветовал не изменять старинного лейбницова термина, и мы последуем этому совету.