— Э-хе-хе, — прокряхтел Смирнов и пошел к дежурному.
Лейтенант в одиночестве посредством маленького зеркальца разглядывал свои зубы. Поздно заметив Смирнова, лейтенант смутился, замельтешил лицом и руками, предупредительно поинтересовался:
— Чем могу служить, товарищ полковник?
— Я в отставке, лейтенант. Зови меня Александром Ивановичем. К тебе несколько вопросов.
— Слушаю, Александр Иванович.
— Перед тем, как лезть на крышу, Трындин заходил к вам в отделение?
— Он каждый день заходит.
— А вчера?
— Про вчера я не знаю. У меня отгул был. Вчера Ночевкин дежурил.
— Как мне его найти?
— Он в отгуле. К теще в Серпухов поехал. Завтра будет.
— Все меня сегодня завтраками кормят! — раздраженно заметил Смирнов, но тут же спохватился. — Спасибо, лейтенант. Я к вам завтра зайду.
Казарян повертел самшитовую трость, подкинул слегка и поймал, проверяя тяжесть. Потом кинул ее Смирнову и спел, развязно, давно забытое:
— Дрын дубовый я достану
И чертей калечить стану:
Почему нет водки на луне?
Алик же вкрадчиво спросил:
— А зачем тебе, Саня, дубовый дрын?
— Самшитовый, — поправил его Смирнов. — Ничего себе палочка, да?
— От кого отмахиваться собираешься? — поставил вопрос ребром Казарян.
— Пока не знаю, — признался Смирнов и начал вроде бы о другом. — Ребятки, я вас назавтра приглашаю в ресторан. За город.
— Алька, он копает, — брезгливо заметил Казарян.
— Свинья — она грязь всегда отыщет, — грустно откликнулся Алик.
— Ответил бы вам, козлам, как следует, но смолчу. Вы мне нужны назавтра. Ну, как?
— Бросать слабоумного друга в беде — неблагородно. А мы — люди благородные, — с чувством сказал Алик и положил благородную руку на благородное плечо Казаряна.
— С вами в ресторане от скуки сдохнешь. Я дамочку прихвачу, — решил Казарян.
— А дамочка ничего? — оживился Смирнов.
— Дамочка ничего себе, — успокоил его Казарян. — Моя ассистентка. Галей зовут.
— Поставьте галочку! — заблажил Алик.
— Поставьте точку, пошляк — осадил его Казарян.
— Пацаны, вам скоро на пенсию, а вы все резвитесь.
— Кинорежиссеры на пенсию не уходят, — ответил за Казаряна Алик.
— И обозреватели тоже, — сказал за Алика Казарян.
— Следовательно, среди нас троих только один старый хрыч — я, — догадался Смирнов.
— Ты не хрыч, ты — дитя, — успокоил его Алик. — Легковерное, наивное, легко возбудимое.
— Может, не будешь влезать, Саня, а? — серьезно спросил Казарян. — Может, без тебя разберутся? Тот же капитан Махов, а?
— Не разберутся.
— Втянешь ты нас в историю, — тоскливо подытожил Казарян.
С утра Смирнов отправился в райисполком. Для солидности нацепил на джинсовую рубаху внушительную свою орденскую колодку — получилось забавно — и отправился. Он долго бродил по коридорам, отыскивая нужный ему отдел. Отдел нашел, но там ничего определенного сказать ему не могли, посоветовали обратиться к начальнику, который, естественно, был на совещании в Моссовете. Ждал до обеденного перерыва, не дождался, пообедал вместе с работниками районного мозгового центра и дождался наконец.