– Вы любили Изабель, – сразу же догадалась я. Возникло такое ощущение, что я знала это с самого начала.
Улыбка тронула уголки его губ.
– Да. Я всегда любил ее.
Еще один мужчина, попавший под чары Изабель. Я вспомнила слова Лаурель о том, что в Изабель мог быть влюблен кто-то еще, не только Реджи. Видимо, поэтому Уинтерс и написал ее портрет.
– Она отвечала вам взаимностью? – спросила я.
– Какое-то время мы были любовниками. – Художник произнес это без всякого смущения, глядя мне прямо в глаза. – Но ее не интересовали длительные и прочные отношения. Изабель всегда делала все, что хотела, с тем, кого хотела.
Я кивнула. У меня создалось такое же впечатление. Интересно, знал ли о ее связи с мистером Уинтерсом Реджи Лайонс.
– Не хотелось бы плохо говорить о ней, – продолжил художник, – но в ней было мало тепла и любви.
– Я так вообще ее почти не знала, – заметила я.
– Это мне известно.
– А вы получали от нее весточки, когда она была в Кении?
– Письмо. Всего один раз. Очень характерное. Только Изабель могла отправить такое послание, короткое и сухое, без всяких там выражений чувств. Писала, как она счастлива, что живет в Африке, и ни за что и никогда не вернется в Англию. Я воспринял это особенно мучительно.
Уинтерс поднял на меня глаза и улыбнулся, и я не заметила в его взгляде горечи. Тогда я задумалась: любил ли он Изабель так сильно, что готов был простить все грехи, или же он превосходный актер, убивший ее, чтобы отомстить за всю причиненную боль? Возможно, он мужчина страстный и вполне мог решиться на крайнюю меру и взять в руки кинжал или нож?
Или же он просто несчастный и тихий человек, сердце которого разбила бессердечная женщина? Внезапно я рассердилась на себя за то, что оказалась в подобной ситуации и вынуждена выискивать в людях признаки виновности. В людях, которые при других обстоятельствах просто нравились бы мне.
Я уже было приготовилась сказать нечто утешительное, но тут страдальческая гримаса на его лице сменилась характерной отстраненной улыбкой.
– Что ж, на сегодня, думаю, достаточно, миссис Эймс. Возможно, продолжим завтра.
Майло не оказалось в нашей спальне, когда я зашла туда переодеться к обеду. Я, конечно, могла бы остаться и в синем вечернем платье, но очень замерзла и решила надеть что-то более теплое. Выбрала платье из винно-красного бархата, а затем спустилась вниз, где уже созывали к обеду.
– Ну, как прошел сеанс с мистером Уинтерсом? – тихо осведомился Майло, пока мы шли в обеденный зал. – Удалось сохранить одежду в неприкосновенности?
– С трудом, – парировала я.