— А вы нет?
— Почти, — осклабился ветеринар. — У меня в семейном анамнезе рак кожи. Отец умер в сорок лет, дед в сорок три. Мне хотелось пожить подольше. Когда я получил стипендию на обучение в Колумбийском университете, то перевел солидную часть денежек клинике генной терапии в Нью-Йорке. Они меня подправили, а потом уже пошло — заплатка там, патч тут. Вот и ушатали меня, ушатали… о ней и говорить нечего.
Боровой резко дернул головой в сторону Маниши.
— Она готовый генный коктейль для нашего Яйца.
— Для какого, черт возьми, яйца?
Гудвин начал злиться. Он повел плечами, дернул руками. Трос впился сильнее.
— Не дергайтесь. До ближайшего юриста пара сотен световых лет. Никто тут не предъявит вам судебный иск, Гудвин, пристрели вы еще хоть дюжину разумных. У Яйца другие методы… пресечения.
— Это яйцо говорит вам, что меня надо съесть?
Боровой радостно закивал, как будто Гудвин своими словами разрешил мучившую его моральную дилемму.
— Зачем?
— Говорит, вы Страх. Если съесть Страх, станешь сильнее. У него довольно примитивные, даже первобытные представления. Но это и неудивительно. Он ведь даже еще не родился.
Говоря это, Боровой смотрел на темный сверток в том же углу палатки, где сидела Маниша. Только сейчас Гудвин понял, что это не рюкзак и не сумка с оборудованием, а накрытая пластобрезентом женская фигура. Туземка. Она все еще не очнулась. Значит, прошло не больше пары часов — парализатор редко действует дольше, если не выставить его на максимальный заряд.
— Вы ее оперировали? Нашли…
Гудвин осекся, вспомнив, как в мягкий живот вошла игла и как в тот же миг все почернело.
— О нет. Я ошибался.
Боровой раздраженно фыркнул, как будто корил себя за глупость.
— Дафнии, — снова повторил он.
— Дафнии?
— Мелкие ракообразные. Пол у них определяется чисто морфологически… фенотипически. Одинаковый набор хромосом при внешней дихотомии.
Гудвин, не понимавший ни черта, принялся тихонько оглядываться. У Ксяо Лонга на такой случай наверняка бы нашелся припрятанный в ботинке нож. Гудвин ножей в ботинках не носил (хотя владел неплохим охотничьим кинжалом старинной работы), но должно же быть хоть что-то… какой-то способ порвать или перерезать трос. Рассудок подсказывал ему, что резать пластоцит бесполезно, — эта полуживая материя заживляет себя быстрее, чем нож рвет волокна. Может, огонь? Но костер остался снаружи… костер и пляшущие вокруг него Бандар-логи. Нет, костер остался во сне.
Между тем Боровой продолжал что-то говорить.
— …суть не в двуполости, а в гаплоидности и диплоидности. И самки, и самцы первого поколения происходят из неоплодотворенных яйцеклеток. У них одинарный набор хромосом. Но потом, когда под влиянием стресса у самок проявляются морфологические признаки самцов и происходит спаривание, возникает диплоидная зигота. Яйцо. И он… оно… совсем другое. Вот смотрите!